Любовь Бешеного - [86]

«Неужели Комиссар раскусил мой план? Как глупо, — промелькнуло в голове у Лассардо. — Но и у тебя ничего не выйдет!

Он повернулся и сделал несколько выстрелов в Комиссара, а когда тот упал, почувствовал такую острую боль в спине, что и сам повалился на дорогой пушистый ковер.

Комиссар, наткнувшись на пули Лассардо, в первый момент даже не понял, что произошло: просто кольнуло в груди.

«Неужели сердце?» — подумал он.

Ему даже в голову не могло прийти, что в него стреляли и стрелял Лассардо. Медленно осев на ковер. Комиссар поднял голову и вдруг увидел ненавистное лицо соблазнителя своей дочери. Откуда он здесь? Почему он здесь? Он же в тюрьме! Ну, теперь-то ему никуда не деться! Комиссар, пересиливая боль в груди, вытащил револьвер, но выстрелить не успел, пуля Савелия на мгновение опередила его и пронзила сердце. Комиссару вдруг стало легко и последняя мысль его была о дочери:

«Опять я оставляю тебя, дочка, прости, прости, род..»

Лассардо изо всех сил цеплялся за свою жизнь. Он готов был отказаться от всего и даже уйти в монастырь, чтобы до конца дней замаливать свои грехи: «Господи, дай мне шанс!» — повторял и повторял он про себя, пока его не покинуло сознание.

Он вновь пришел в себя в тот момент, когда в банк ворвались полицейские. Это его обрадовало: банк открыт, а значит можно и врача вызвать.

Лассардо захотелось закричать, сказать, что это все запланировал он, что он готов во всем признаться, только скорее отвезите его к врачу. Однако, его крика никто не слышал: он не кричал, «кричали» его глаза. Пуля, попавшая ему в позвоночник, от его судорожных движений от боли, задела какой-то нерв и Лассардо парализовало, а вскоре и остановилось сердце.

До последнего мгновения Лассардо умолял Бога дать ему шанс, хотя именно он сам этим шансом и не воспользовался…

А в Комиссара стрелял не Лассардо, а сержант Билли. К банку они с Говорковым подъехали в тот самый момент, когда двое мужчин, рассмотреть которых они не успели, распахнули дверь.

— Грабители! — воскликнул Савелий, и сержант нажал на тормоза так резко, что машину развернуло чуть ли не на сто восемьдесят градусов.

Они выскочили и рванулись в банк. В небольшом коридорчике они увидели истекающего кровью охранника и мощную входную дверь, которая медленно закрывалась. Грабителей уже не было. Они стремительно бросились ко входу — вряд ли в других условиях они смогли бы повторить эти уникальные прыжки… Едва они успели проскользнуть внутрь, как дверь за ними захлопнулась. Вдалеке маячили две фигуры. Один мужчина открыл огонь в сторону хранилища, и сержант, решив его остановить, тоже выстрелил в него. И тогда от звука выстрела сержанта — в отличие от грабителей оружие у него было без глушителя — сработала система защиты: бронированные щиты с шумом опустились, закрывая не только входы, но и каменные стены банка.

Сержант удивленно посмотрел на Савелия и вдруг увидел, как тот резко вскинул револьвер и выстрелил в его сторону. Билли показалось, что пуля просвистела у самого его уха, и он, ничего не понимая, уже хотел ответить, но увидел, как Савелий спокойно опустил руку.

— Ты что, с ума сошел. Художник? — выкрикнул сержант, но Савелий, молча подняв руку, показал куда-то за его спину.

Оказывается, отвлекшись на систему защиты, сержант выпустил из внимания лежащего Комиссара, который из последних сил прицеливался. Но пуля Савелия навеки остановила его сердце.

— Спасибо, приятель, — виновато проговорил сержант.

— В другой раз расплатишься! — улыбнулся Савелий и склонился над Лассардо: тот чуть заметно пошевелился. — Жив? — спросил он.

— Мне больно! — прошептал тот. — В больницу отвези!

— Как же я тебя отвезу, милай? — ухмыльнулся Савелий от такой наглости. — Мышеловка-то захлопнулась!

— У него… пульт… в кар… мане, вто… рой пульт… Упра… вля… ющего! — с трудом выговаривая слова, умолял Лассардо. — Спа… си!

— Какой смысл, все равно электрический стул? — заметил сержант.

— По… смотрим! Если спа… сете, то я сообщу о тер… акте! — Видимо, он совсем обессилел.

— Рассказывай все, тогда мы отвезем тебя в больницу! — Савелий наклонился к нему, понимая, что тот в любой момент может отключиться, и даже взял его за руку. — Говори!

— В девять часов вечера на виллу, где прожит вает очень влиятельный человек, будет совершен налет! Его хотят убить! — Он говорил тихо, но слова выговаривал четко: энергетика Савелия взбодрила его.

— Кто этот человек? — быстро спросил Говорков.

— Рас… рас… — начал тот, но вдруг натужно закашлялся.

— Рассказов? — неожиданно договорил за него Савелий.

— Отку… — Лассардо как-то странно посмотрел на Савелия.

— Адрес? — перебил его Савелий.

Тот несколько минут смотрел на него, пытаясь собраться с силами, но они убывали с каждой секундой, не помогала даже воля Савелия.

— Брай… тон-Бич… — выговорил он наконец, пытался выдавить из себя что-то еще и вдруг дернулся и замер. Однако Савелию удалось уловить последнюю картинку, которую Лассардо вспомнил, прежде чем отключиться.

— Ты что, знаешь того, о ком говорил этот парень? — удивленно спросил сержант.

— Знаю! Нужно срочно выбираться отсюда! — Он наклонился, вытащил из кармана убитого Уайта пульт, а вместе с ним неожиданно зацепил и документы. — Знаешь, кто это? — усмехнулся он. У него вдруг возникла мысль о Ларисе, бедняжка, — подумал он, — сначала осталась без матери, теперь и отца потеряла. Хотя для них обоих это, возможно, лучший исход».