Любовь — азартная игра - [6]

— Да, конечно.

Она действительно покупала себе салат и булочку, торопливо съев все это во время короткого перерыва.

— А как тогда насчет десерта? Я бы, например, не отказался. — Попросив у официанта меню десертов, Эйнджел быстро пробежал его глазами и передал Синди. — Могу порекомендовать шоколадно-вишневое пирожное, хотя мороженое крем-брюле тоже подойдет — на случай, если вы желаете что-нибудь полегче.

Синди не была уверена, хочет ли она вообще чего-нибудь, но в меню все-таки заглянула.

— Вы часто приходите сюда? — спросила она, решив, что такая тема вполне безобидна.

— Случается. Это совсем недалеко до моего офиса и, кроме того, здесь обслуживают довольно быстро.

То есть у него нечасто бывает свободное время или он попросту не хочет его терять, подумала Синди. А сейчас он не прочь посидеть вместе с ней за кофе и десертом…

— Я, пожалуй, попробую все-таки крем-брюле.

Эйнджел кивнул, выбрал себе пирожное и заказал два кофе-эспрессо. А потом положил руки на стол и пристально посмотрел на девушку.

— Расскажите мне немного о себе, — попросил он.

Синди опустила глаза и разомкнула пальцы рук под столом.

— Художественный салон — это, так сказать, мой хлеб с маслом, а в свободное время я занимаюсь мозаикой.

— Вы выполняете работу на заказ?

— Иногда. — Она пожала плечами. — В основном я занимаюсь этим дома, а продаю потом через свой салон.

— А вы коренная жительница Брисбена?

Вопрос не таил в себе ничего особенного. Синди решительно покачала головой:

— Я коренная жительница Мэриборо. Это на двести пятьдесят километров севернее Брисбена.

— Вот оно что! — удивился Эйнджел. — Получается, вы сельская девчонка?

— Не совсем, — ответила Синди. — Выращиванием овощей и разведением овец моя семья не занималась.

Видимо, название ее родного городка напомнило ее собеседнику о том, что эта местность славилась своими плодородными долинами.

— Мой отец работал в фирме по обслуживанию электрических сетей, — добавила она.

— Занимался? — переспросил Эйнджел, и усмешка с его лица сразу исчезла.

— Он сейчас находится… в доме престарелых, — немного помедлив, ответила Синди. — Дело в том, что мои родители попали в серьезную автомобильную аварию.

— А твоя мать? — тихо спросил Эйнджел, и в его глазах зажегся огонек сочувствия.

— Умерла, не приходя в сознание, — печально вздохнула Синди. — У отца оказался поврежден спинной мозг, и ему теперь требуется круглосуточный медицинский уход.

— Должно быть, ему это очень тяжело переносить, но и вам тоже нелегко, — пристально глядя ей в глаза, грустно проговорил Эйнджел. — Когда это произошло?

— Почти шесть лет назад. — Она опустила взгляд, и скатерть на столе начала расплываться у нее перед глазами. — У меня было время, чтобы попытаться пережить эту трагедию.

Если кто-то вообще способен пережить такое, подумала Синди.

Эйнджел положил одну руку на стол и указательным пальцем начал чертить на нем бессмысленные фигуры, а потом поднял голову:

— У вас есть родственники? Еще кто-нибудь, кто бы мог поддержать вас?

— Была… Бабушка. Она очень помогла мне тогда.

Синди вообще не знала, как бы она без нее смогла пережить тот ужасный год.

— Вы были слишком молоды для таких испытаний, — задумчиво произнес Эйнджел. — А у вас есть братья или сестры?

В ответ она покачала головой.

— А у вас?

— Младший брат возглавляет нашу контору в Перте, есть еще сестра, которая живет в Канаде. Родители разведены, и у них теперь новые спутники жизни. Что поделаешь…

— Сколько вам было в момент их развода? — спросила Синди.

— Десять лет.

В таком возрасте он мог уже быть ранимым мальчиком, подумала она. Интересно, сколько потребовалось времени, чтобы пережить разрыв родителей.

— Теперь, — продолжил Эйнджел, — мне уже без малого тридцать пять.

— А мне… — осторожно проговорила Синди, — двадцать три.

Он сделал страдальческое лицо.

— Ну вот! А я думал, вы постарше.

Ей следовало рассмеяться, но вместо этого она отвела взгляд, вертя в руках ложку.

— Я и в самом деле чувствую себя намного старше.

— Но почему?

Изучая перекошенные отражения, создаваемые светом свечей на противоположной стене, Синди ответила:

— Я самостоятельно работаю уже с пятнадцати лет.

— Обнаружили в себе ранние амбиции?

— Не совсем так, — ответила она. — После автокатастрофы… и смерти матери бабушка решила оставить свое дело и уйти на пенсию, предложив мне заменить ее.

Это означало положить конец учебе в университете, и позже Синди иногда жалела об этом. Но тогда она была настолько еще во власти своих переживаний, что и думать не могла ни об учебе, ни об экзаменах. Поскольку отец работать уже не мог, а все деньги от продажи его магазинчика она отложила для оплаты ухода за ним в доме престарелых, то приходилось думать о том, как заработать на собственное пропитание и более или менее приличный образ жизни.

— Выходит, салон принадлежал твоей бабушке? — догадался Эйнджел.

— Все начиналось с пригородной лавки произведений декоративно-прикладного искусства на окраине Мэриборо, — ответила Синди. — Вышивка, керамика, резьба по дереву, немного картин. После того как я начала вести дела, первые свои мозаики продавала именно там. Лавка выдержала испытание временем, и покупатели приезжали туда даже из соседних городков. — Она сделала паузу, чтобы немного успокоиться, и положила ложку на стол. — Потом бабушка умерла и я стала наследницей ее лавки. Со временем переехала в Брисбен.