Любовь — азартная игра - [45]

— Я тоже люблю тебя, Эйнджел, — тихо сказала она и почувствовала, как его руки напряглись, а дыхание ненадолго замерло. — Порой мне кажется, что я люблю тебя целую вечность, но мне не хватало смелости признать это. Я боялась, что полюблю, а ты потом бросишь меня… Мне хотелось полюбить тебя так, как ты того заслуживаешь и как того заслуживаю я. Как сильная и свободная женщина, умеющая за себя постоять. Именно это подтолкнуло меня к тому, чтобы пойти в полицию и заявить на Эрика Сантона. Знаю, если ты бросишь меня, то мое сердце будет разбито и моя жизнь никогда не станет такой прекрасной, как сейчас… но я все же выживу.

— Не бойся, я никогда не брошу тебя, — с чувством проговорил Эйнджел Малоун, прижавшись щекой к ее волосам. — По собственной воле — никогда. Где бы я ни был, даже если умру, я всегда буду с тобой. Клянусь.

Он повернулся к ней и крепко ее поцеловал.

— Кстати, ты еще не дала мне своего согласия, — шутливо напомнил ей Эйнджел. — Выйдешь за меня?

— Да! — воскликнула Синди, и глаза ее сверкнули в темноте. — И немедленно, как только выберемся из этого чертова лифта!

Она уже почти заснула на плече у Эйнджела, когда в кабине загорелся свет и лифт пришел в движение. Кабина остановилась на нужном этаже, как будто ничего не произошло. Двери распахнулись, и на пороге кабины возник не на шутку взволнованный Тед Хакман. Вместо привычной униформы смотрителя на нем были свободные хлопчатобумажные брюки и цветная рубашка.

— С вами все в порядке? — обеспокоенно спросил он, когда Эйнджел и Синди медленно поднялись на ноги, жмурясь от света и разминая затекшие мышцы. — Ковш экскаватора у строительной бригады напротив случайно перебил главный подводящий кабель. Пока прибыла аварийная машина, прошло немало времени. Хорошо, я вспомнил, что вы еще можете находиться в здании. — Старик усмехнулся. — Надо же было в такой момент оказаться в лифте!

Эйнджел обнял Синди за талию и вместе с ней вышел из лифта на покрытый ковролином пол.

— Никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо и уютно, — устало проговорил он.

Тед покосился на него, потом на Синди, но ничего не сказал.

— Насколько я понимаю, у тебя, старина, нет разрешения на венчание? — пожав ему руку, спросил вдруг Эйнджел. — Ты не можешь на время стать священником?

Глаза Теда едва не вылезли из орбит.

— Б-боюсь, что нет, босс, — смутился он. — А, позвольте спросить, вы разве собрались жениться?

— Вот эта прекрасная молодая особа, — Эйнджел кивнул на Синди, — пообещала выйти за меня, как только мы выберемся из нашего заточения. Но, похоже, так быстро обвенчаться не получится. Придется немного подождать… Хорошо, любимая?..

До того дня, как Синди при свидетелях пообещала его любить, почитать и лелеять всю свою жизнь, Эйнджел Малоун жил, словно на иголках. Тед Хакман гордо вел его невесту под руку к алтарю и отпустил лишь тогда, когда передал не находящему себе места жениху. Эйнджел с трепетом в душе надел на палец любимой обручальное кольцо. В этот момент ему стало ясно, что в его жизни свершилось самое важное событие.

С торжества молодожены уехали на такси, маршрут которого лежал к отелю в центре города, где они собирались провести свою первую брачную ночь. На коленях Эйнджел Малоун держал длинную и узкую белую коробочку. Когда такси проезжало мимо офиса «Малоун билдинг фэнтази», он попросил водителя притормозить и подождать немного, чем несколько заинтриговал свою молодую жену.

— Хочу увидеть твое великое произведение, которое помогло нам обрести друг друга, и поблагодарить за это судьбу, — объяснил Эйнджел, поднимаясь вместе с Синди по центральной лестнице.

Встав перед мозаикой, он замер, всматриваясь в грандиозное творение своей жены и любуясь им в свете электрических ламп.

— Эта гардения… — Эйнджел кивнул в сторону белого цветка, — ты ведь не собиралась включать ее в окончательный вариант?

— Со мной произошло нечто вроде очищения, — сказала Синди и опустила глаза. — Поначалу не хотела, но потом поняла, что это необходимо. Как только живая и яркая гардения с цветком оказалась рядом с незыблемой скалой и, так сказать, созидаемым зданием жизни, то стала как бы символом всего того, чего я достигла… и еще достигну.

— В таком случае, — торжественно заявил Эйнджел, — ты, надеюсь, не станешь возражать…

С этими словами он открыл коробку и вытащил оттуда благоухающий белый цветок гардении на длинной ветке. Эйнджел положил его к подножию фрески, а потом отступил на шаг.

— Я очень польщена, — смутилась Синди. — Прекрасный поступок с твоей стороны.

— Тебе я буду дарить цветы каждый день, — с чувством сказал ее муж. — Пусть это станет символом моей негаснущей любви.

Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, и она ответила ему со страстью и желанием.

— Нас ждет такси, — оторвавшись от нее через пару минут, сказал Эйнджел. — А еще — шикарные апартаменты для молодоженов в отеле…

Смеясь, он подхватил молодую супругу на руки и понес вниз по лестнице, к ожидающему их такси.

…Легкое недомогание, которое Синди стала чувствовать последнее время, поначалу удивило ее, но не слишком расстроило. Она старалась не обращать внимания на тянущие боли в животе и повышенную усталость и тошноту, объясняя это неправильным образом жизни, который вела довольно длительное время — с тех самых пор, как начала самостоятельную работу в художественном салоне. Бесконечные — в прошлом! — бутерброды на обед или отсутствие таковых, напряженная работа и переживания, связанные с воспоминаниями о гибели матери и с тяжелым состоянием отца — в этом, как казалось Синди, была причина ее нынешних недомоганий. Нечто подобное, хотя и не совсем так, ей приходилось испытывать и раньше.