Любовь авантюриста - [4]

Взяв девушку за подбородок своей большой загрубевшей рукой, Гарт решительно произнес:

– Доки Вест-Индии были переполнены, а у меня скоропортящийся груз. На лондонских причалах груз оставят без присмотра, и он будет разграблен. Я не могу этого допустить. У меня много дел, и ты будешь предоставлена самой себе. Кроме того, Шрайвер – слишком могущественный человек, чтобы я мог с ним ссориться.

– Именно поэтому ты не воспринял всерьез то, что я тебе сказала? Я собственными ушами слышала, как он говорил о деньгах для Наполеона и... – Не успев договорить, она негромко охнула, когда Гарт схватил ее за руку и цыкнул на нее, приказывая молчать, пока кто-нибудь не услышал их.

– Тебе не о чем беспокоиться, – смягчившись, добавил он. – А теперь будь хорошей девочкой и возвращайся домой.

– Меня продадут этому развращенному Татуайлеру, – тихим, полным ярости голосом произнесла Саммер, – а тебе нет до этого никакого дела, злодей!

Саммер пыталась обратить на себя его внимание на протяжении всего долгого путешествия, но Гарт убегал от нее, как от прокаженной. Какая горькая ирония судьбы! Другие мужчины не упустили бы шанса соблазнить наследницу судоходной компании Сен-Клера, но только не Гарт. Похоже, его нисколько не волновал тот факт, что, женившись на Саммер, он сделается очень богатым человеком.

– Я не могу отменить брак, о котором уже все договорились. И ты тоже не можешь этого сделать. Такова участь всех молодых женщин. – Гарт пожал мускулистыми плечами, его глаза затуманились. – Найди любовника, после того как выйдешь замуж. Все так делают.

Вздернув голову, Саммер зло посмотрела на него.

– Возможно, я так и сделаю! Ты свободен? – выпалила она и, к своей досаде, заметила веселые искорки, пляшущие в глазах Гарта.

– Возможно, когда вернусь в Новый Орлеан и ты немножко подрастешь. – Он еле сдерживал смех, и у Саммер зазвенело в ушах от унижения и гнева. – Иди с Оливером. Он нашел служанку, которая будет сопровождать тебя во время обратного путешествия, а я подготовил для тебя кошелек с деньгами.

Насмешливый тон Гарта лишь укрепил ее решимость. «Вот тебе и прекрасный рыцарь!» – с горечью подумала Саммер.

– Представь счет моему дяде, и он проследит, чтобы тебе заплатили, – натянуто произнесла она. В конце концов, ей наплевать. Она не заплачет. Она и так уже достаточно унижалась, умоляя оставить ее на корабле.

Однако когда ее посадили в почтовую карету – ярко-желтую повозку, запряженную парой лошадей, погоняемых почтальоном, – и препоручили заботе женщины с суровым лицом, Саммер едва не разразилась слезами. Гарту она была не нужна, а значит, он не станет спасать ее от Фримана Татуайлера.

Первый помощник капитана Оливер Харт просунул голову в окошко и тихо произнес:

– Помните, мисс, ваша фамилия может доставить вам проблемы. Не стоит произносить ее вслух. Капитан взял билет на имя мисс Смит, а миссис Бизли будет за вами присматривать.

– Я запомню, – холодно ответила Саммер. Даже ее имя, оказывается, являлось помехой. Оно было французским, а она пребывала в стране, которая находилась в состоянии войны с Францией. Кроме того, если кто-нибудь догадается, что она имеет отношение к судоходной компании Сен-Клера, неприятностей не избежать. Всего год назад молодую наследницу похитили и скомпрометировали, а потом вернули обезумевшим от горя родителям за огромное вознаграждение. Саммер сомневалась, что Бартон Шрайвер согласится заплатить за нее выкуп. Скорее всего, он даже обрадуется, что ее убрали с его пути. Что ж, она уже имела дело с охотниками за состоянием, которых дядя раздразнил ее наследством, и знала, как избежать встречи с ними.

– Я запомню, – повторила Саммер, и первый помощник капитана, кивнув на прощание, захлопнул дверцу кареты.

Карета двинулась с места, и Саммер в последний раз посмотрела на Гарта, стоящего с развевающимися на ветру белокурыми волосами. Когда она проснулась в шкафу и поняла, что корабль вышел из порта, то решила, что ее молитвы были услышаны. Саммер оставалась в своем укрытии до тех пор, пока не убедилась, что корабль отошел достаточно далеко от берега и ее уже не отправят назад. Затем она подошла к Гарту, уверенная в том, что он возьмет ее с собой и, возможно, даже женится на ней.

Не тут-то было. Сначала Гарт ужасно разозлился, а потом, успокоившись, сказал Саммер, что непременно отправит ее домой. И он сдержал свое слово.

Бросив взгляд на неразговорчивую компаньонку, Саммер откинулась на потертые подушки кареты и отдалась на волю судьбы. Дождь барабанил по крыше, и Саммер слышала, как вполголоса ругался возница, сидя на высоких козлах. Дождь принес с собой прохладу, и Саммер, поплотнее закутавшись в пышные складки плаща, купленного для нее Гартом, печально смотрела в окно на проплывающие мимо унылые пакгаузы.

Ящики с вином, сахаром, шелком, слоновой костью, кофе, чаем и ароматической древесиной – такой, как кедр и красное дерево, – были уложены один на другой, насколько хватало глаз, и огромные лебедки сгружали их с кораблей на причал. Несмотря на дождь, люди продолжали работать, нагружая и разгружая корабли, и шум в доке царил оглушающий. Стучали молотки, с визгом вгрызались в дерево пилы, непрерывно стонали и подвывали лебедки, дребезжали медные рынды. Это зрелище было до боли знакомым, но в то же время устрашающим. Люди кричали, подъемные устройства скрежетали, колеса повозок громыхали по булыжной мостовой, а резкий запах грязной воды, казалось, пропитал тело Саммер до костей.