Любостыньский стослов - [5]

44. Догматика — практическая наука. Этого богословы-еретики или не поняли или забыли. Догматика с самого начала была практической наукой. Об этом знали апостолы, святители и подвижники восточной Церкви и старались каждый догмат испытать на себе, осуществить в собственной жизни.

45. К примеру, догмат о Святой Троице, о Боге в троичном единстве, казался многим мирянам и даже богословам-еретикам, самым абстрактным из всех догматов. Однако в Минеях Православной Церкви говорится о многих святителях, которые подвигом соделали себя «обиталищем Святой Троицы», потому что обожили свой разум, сердце и волю, которые словно три сосуда наполнились Духом Святым подобно трем квашням теста из притчи Христа.

46. Это прекрасно выразил славный апостол Павел словами: Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого вы имеете от Бога, и вы не свои? (1 Кор. 6, 19). Конечно, ибо там где Бог Дух Святой, там и Бог Отец и Бог Сын — Святая Троица, нераздельная, неслиянная и животворящая. Потому в благодарственных стихирах некоторым святым говорится: «И был еси обиталищем Святыя Троицы».

47. Все богослужения православной Церкви, также как и многие требы, начинаются с молитвы Святому Духу: Царю небесный, утешителю Душе истины… приди и вселися в ны. Следовательно, мы молимся, чтобы Дух Божий пришел и вселился в нас. Это происходит не сразу, но лишь после долгих подвигов в молитве, посте, милостыне и труде. И только после того как всем этим, а также многими слезами и воздыханиями очистится сердце, Дух вселяется в сердце, чтобы обожить и сердце, и разум, и волю. Тогда в человек становится обиталищем Всевышнего Бога и руководит им во всем.

48. Разум, сердце и воля представляют троичность в человеке. В грешной и страстной душе эти три сущности не пребывают в единстве и божественной гармонии, напротив, разделены и дисгармоничны. В этом случае человек подобен дому, который разделился сам в себе, который не способен сохраниться и разрушается. Такой дом душевный ничто не может спасти от гибели, кроме покаяния и евангельской веры.

49. Если же человек познает истину, то есть истинность Господа и Спасителя, Мессию мира и Небесного вестника, он полностью предается Ему и раскрывает сердце, чтобы принять Его с Отцом и Духом. Тогда для него учение Христа перестает быть теорией или философией, а становится практическим способом исцеления, возрождающей лечебницей и методом обожения. Все реально, как кровь с креста, все необходимо, как хлеб и вода, и все практика, как строительство нового дома.

50. Быть прощенным за грехи и очищенным от страстей; быть отрешенным от мира и всецело вознесенным к Богу; иметь сердце, очищенное, раскрытое, исполненное любовью к Богу и всепоглощающим стремлением к непосредственному общению с Ним, вот что значит быть готовым принять в себя Бога. А когда Бог, по неизреченному промыслу Своему и непостижимой любви вселится в такого человека, тогда Бог в человеке становится субъектом, а человек — объектом.

51. О, как ты мрачна, темная гносеология ничтожных философов! Известно, что философия совершенно не дается крещеным людям. Кому дано Евангелие, не дается философия. Поэтому языческие философы сильнее крещеных философов. У тех, кто презреет больший дар Божий, отнимается и меньший. Поэтому крещеные философы никак не могут решить вопрос субъекта и объекта, как не смогли его решить и философы язычники. Тьма философской гносеологии, и древней и современной, все еще не развеяна.

52. Этот вопрос решили христианские святые; решили его для себя практически. Бог вселился в них и стал объектом. Они отрешились от своего «я» и дали Богу мыслить в них, любить в них, действовать в них и через них. Следовательно, откуда они познали истину? От Бога. Откуда в них такая сила в делах и чудесах? От Бога. Откуда такое пламенное слово, такой образный язык? От Бога. Откуда такая прозорливость и дар пророчества? От Бога. Все — от Бога, все — Божье, ибо Бог субъект, а они — объекты.

53. Не сказано ли еще в Ветхом Завете: Господь сказал Моисею: смотри, Я поставил тебя Богом фараону (Исх. 7, 1)? Следовательно, избрал Бог смертного человека и поставил его людям вместо Себя как бога. И разве ангелы Господни зачастую не называются Богом, когда являются людям и объявляют волю Божию? Прочти повесть о славном Гедеоне, как ему явился ангел Божий и назвал себя Господом. И Гедеон, хотя и знал, что это ангел Божий, назвал его Господом (Суд. 6, 14–15). Так сказано и в повести о Маное, отце Сампсона, как увидел он ангела Божьего и сказал жене своей: верно, мы умрем, ибо видели мы Бога (Суд. 13, 22).

54. Моисей не Бог, и ангел Божий — не Бог, но и Моисей, и ангел — объекты Божественной силы и Божественного действия, а делатель и субъект — Бог. Святой Онуфрий Великий не был таким как Моисей и не был ангелом Господним, но все же в одной стихире назван Богом: «И был еси Бог». Но оставим и Моисея, и Онуфрия, и ангелов Божьих, но приведем пример из примеров.

55. Приведем в пример Того, Который сказал о Себе: Я и Отец едины. Послушайте, как Он говорит: Я ничего не делаю от Себя, но лишь как учит Отец Мой. Тот, Кто Меня послал, со мной. Я не один, но со Мной и Отец мой, который Меня послал. Я исполняю не свою волю, но волю Отца, который меня послал. Я говорю не от себя, но говорит Отец мой, который меня послал. Я не могу ничего сотворить сам от себя. Моя наука — не моя, но Того, Кто меня послал. Эту заповедь принял Я от Отца моего. Кто в Меня верит, верует не в Меня, но в Того, Кто меня послал. Кто видит Меня, видит и Того, Кто меня послал. Слово, которое вы слышите, не мое, но Отца, Который Меня послал. Я сказал вам все, что слышал от Отца Моего. Мне следует делать дела Того, Кто меня послал. Я пришел не от Себя. Я живу Отца ради.