Люблю, скучаю… Ненавижу! - [17]

– Нина. – Представилась ей моя подруга.

Она отпустила пса на пол, и они с Наташей обнялись.

– А вот и моя доча! – Из кухни вышел папа и стиснул меня в объятиях.

Следом за ним, вытирая руки о полотенце, появилась мама:

– Вы вовремя! Скоро будем ужинать. Ох, иди ко мне моя девочка! – Мы обнялись, затем она оглядела меня с ног до головы. – Ты такая тощая, ужас. – Повернулась к моей подруге. – А ты, Ниночка, красивая, как всегда. Ну, привет, теперь мы знакомы лично. – Поцеловала её и вдруг заметила Пупсика. – А это что за мелкий гадёныш?

– Мам, это Пупсик, – начала я, – осторожно, он кус…

Но не успела предупредить, как мама наклонилась и подхватила его с пола.

– Обожаю собак! – И смачно поцеловала в морду.

Опешивший от такого обращения Пупсик даже не стал скалиться и пытаться укусить её. Очевидно, хитрец быстро сообразил, что женщина с ароматом еды на одежде здесь главная и будет всех кормить.

– Бабуля! – Бросилась я к вышедшей встречать нас бабушке.

Выглядела она неплохо и передвигалась вполне бодро. Раскинула морщинистые руки и крепко меня обняла.

– Как дела, Кариночка? Какие новости? – Её голос звучал нежно, совсем как в детстве, когда она сажала меня на колени и рассказывала сказки.

– Всё хорошо, бабуль. Сейчас немного освоюсь тут и всё тебе расскажу.

– Я отнесу ваши вещи в твою комнату. – Сказал мне брат и направился к двери за багажом.

– Не терпится туда подняться. – Призналась я, стискивая бабушкину ладонь. – Кажется, будто жила в ней только вчера, но всё так быстро меняется.

– Не всё. – Неожиданно раздался за спиной чей-то голос.

И моё дыхание оборвалось, потому что я узнала его.

Как же я могла забыть, что даже воздух замирает, наполняется электричеством и громко потрескивает при появлении Радова?

13

Макс

Я заехал в дом Зиминых по просьбе Вовки и надеялся уйти ещё до того, как приедет его сестра. Конечно, мне было любопытно, как выглядит теперь эта маленькая заноза, но я не был готов морально к тому, чтобы увидеть её прямо сегодня, чтобы стоять с ней вот здесь – рядом и, тем более, чтобы разговаривать.

И всё же не удержался – едва завидев её узкую спину и заслышав голос, обратился к ней. Сам не знаю зачем.

– Не всё.

Мои слова повисли в воздухе противным скрежетом – я сам не узнал свой голос, обращённый к Карине.

Она замерла, а затем отпустила бабушкину руку и обернулась. И та секунда, которую я провёл, ожидая, что вот-вот встречусь с её глазами, каким-то непостижимым образом растянулась на целую вечность.

– Ты? – Она медленно и небрежно окинула меня взглядом.

Эта простая фраза разбила вдребезги моё чёртово самообладание. Разнесла в пыль всю мою уверенность. Нет, даже не она сама, а то, как она её произнесла – расслабленно, не суетливо. Свысока.

Карина склонила голову на бок, и пряди её волос рассыпались по плечам. Я невольно вдохнул их аромат. Мёд и апельсиновая цедра – сумасшедшее сочетание. Может, мне и не хотелось реагировать на её запах, но мой организм сделал это тут же и помимо моей воли: сердце заколотилось с бешеной скоростью, а кожа на руках и спине покрылась колючими мурашками.

Мой разум всегда помнил запах этой девушки, другие же – забывал сразу. Парадокс.

– Привет, Рапунцель. – Сказал я, оглядывая её аккуратную фигурку с высоты своего роста. Теперь передо мной стояла не угловатая девчонка, а молодая, красивая девушка. Хрупкая, худенькая, но плечи её были развернуты уверенно. Она казалась такой знакомой и такой чужой одновременно. Чёрт… Всё это приводило меня в полнейшую растерянность. – А ты… повзрослела.

– Да? – Карина изящным и выверенным жестом поправила волосы, упавшие на лицо. – И что меня выдало? Грудь? – Усмехнулась она, недвусмысленно поведя плечом.

Это неосторожное движение заставило мой взгляд упасть в указанное место, но я моментально спохватился, и, сглотнув, поднял глаза на неё.

Девушка смотрела на меня с вызовом и улыбалась. А на её щеках проступали те самые ямочки, из-за которых на детских фотографиях она всегда выглядела смешной и милой.

Прежде эта девчонка не умела носить платья, а теперь платья сидели на ней безукоризненно и лишь умело подчёркивали каждый плавный изгиб её тела.

– Привет, Гадов. – Она смело протянула мне свою ладонь.

– Один: один. – Довольно улыбнулся я.

Девчонка опять бросала мне вызов. Совсем, как тогда. Будто ничего и не изменилось. Будто и не было этих лет.

Игра начиналась, и мы с ней снова перекидывали друг другу мяч, стараясь ударить больнее. Надо признать, мне нравилась дерзость, с которой Карина бросилась в бой. Ничего не изменилось, ничего.

Вот только мне не стоило забывать, какими болезненными могут быть её подачи в этой игре. Не стоило забывать, с какой нежностью могут смотреть эти обрывки закатного неба – её глаза, и как безжалостно они могут ранить потом.

– Рад тебя видеть. – Хрипло сказал я, пожимая её маленькую ручку.

Мало кто из присутствующих понимал, что думал я сейчас совершенно обратное. Пожалуй, кроме неё.

– Это так теперь выглядит радость? – Дерзко повела бровью Карина.

Чёрт, да она меня дразнила! Я неохотно отпустил её руку.

– Рапунцель? – Вдруг вмешалась в наш разговор какая-то блондинка. – Я чего-то не знаю? Почему ты её так назвал?