Люблю... и больше ничего - [29]

— И ночью? — в голосе Мэтью явственно обозначилась ярость. Посетители бара стали оборачиваться.

— Спокойно, Мэтт! Это только метафора, — поспешил заверить Джо.

— А, вот оно что! — Мэтью перевел дух и пригладил волосы. — Прости, Джо, я просто... и как же она восприняла отказ? Представляю себе, какое у нее было лицо, когда она услышала, что я ни за какие блага в мире не позволю ей провести уикенд в Париже с... Словом, таких затрат мы не одобряем. — Джо молчал, и Мэтью встревоженно спросил: — Ты ведь отказал ей? Или нет?

— Конечно, нет! Я сказал, что ее идея превосходна и пожелал удачи.

Мэтью открыл было рот, потом закрыл и начал пробираться между столиками к своему месту. Фиби явно забеспокоилась. Джо допытывался в трубку, что с ним стряслось.

— Все в полном порядке, — заверил Мэтью обоих. — Джо, позвони пилоту и скажи, что я буду в аэропорту в полночь.

— Ты же велел ему доставить Фрэнка в Талсу, на завод.

— Тогда свяжись с любой авиакомпанией — неважно какой, — лишь бы меня доставили в Париж!

— В Париж? — переспросила Фиби. Мэтью принужденно улыбнулся.

— У меня изменились планы, — объяснил он ошеломленной Фиби, подписал чек, взял спутницу под руку и повлек ее к двери. — Надеюсь, ты доберешься домой самостоятельно?

— Мэтт, — услышал он в трубке голос Джо. — Ты спятил?

— Это я не тебе, — объяснил Мэтью, почти насильно вталкивая Фиби в такси и протягивая водителю купюру, — а моей знакомой. Я посадил ее в такси, а тебя намерен упрятать в психушку. Как ты посмел разрешить Сюзанне везти в Париж целый гарем?

— Это же отличная реклама! Понимаю, затраты велики, но...

— Мне плевать на деньги! Я забочусь только о репутации журнала! — зарычал Мэтью. — Что подумают читатели, узнав, что главный редактор «Шика» весело проводит время в Париже в обществе целой армии...

— Потрясных мужчин? — со смехом подсказал Джо. — Они позеленеют от зависти, Мэтт. И ты тоже, но совсем по другим причинам.

Мэтью сел за руль своего «порше».

— По тебе давно плачет смирительная рубашка, — сказал он брату напоследок и отключил телефон.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мэтью стоял в очереди на таможенный досмотр в аэропорту «Орли» и пытался взять себя в руки. К сожалению, задача оказалась нелегкой. Его самолет опоздал, очередь была длинная, где-то впереди плакал ребенок, а сам Мэтью пребывал в дурном настроении. И во всем был виноват его братец! Какого черта он дал согласие на безумно дорогой и нелепый проект? О чем он только думал? «Шик» в Париже! По словам Джо, Сюзанна притащила сюда полредакции.

— И конечно, они прилетели в первом классе, — объяснил Джо, не дожидаясь вопроса. — А ты на что рассчитывал? Что Сюзанна и четверо самых сексуальных мужчин удовлетворятся дешевыми местами?

Сжав кулаки, Мэтью сдерживался из последних сил. Нелепая, абсурдная идея! Самая идиотская и бессмысленная попытка повысить тираж журнала! Он злился, а очередь даже не собиралась продвинуться хоть на дюйм.

Мэтью понимал, что ему следует винить только себя самого: давно пора было закрыть журнал и тем спасти его репутацию. Удачивый бизнесмен, Мэтью всегда славился умением не только распоряжаться, но и следить за выполнением своих распоряжений. Так надо было поступить и с «Шиком», а не поручать это дело Джо, который разбирался в издательском бизнесе не лучше, чем в вышивании. По вине Джо рекламная кампания превратилась в немыслимую аферу. А Мэтью теперь должен расплачиваться за беспечность брата.

«Воплощенная сексуальность... » Мэтью фыркнул. Чушь! Ерунда! Самый сексуальный ресторан — это еще куда ни шло, отель — тоже, но мужчины? Непростительная глупость. Что это нашло на Джо? Никогда прежде он не отличался расточительностью, а тут вдруг отправил Сюзанну в Париж, да еще с целой оравой помощников! И с четырьмя мужчинами, о которых она мечтает, хотя на самом деле должна мечтать только о...

— Месье!

Мэтью не сразу понял, что стоит перед таможенником. Спохватившись, он выложил на стойку паспорт. Полдела уже сделано. Осталось только добраться до отеля «Гран-Пале» и устроить скандал. И объяснить мисс Мэдисон, что, если мужчина и вправду сексуален, незачем фотографировать его в Париже, сойдет и студия в редакции.

— Добро пожаловать во Францию, месье. Сколько вы намерены пробыть здесь?

— Дня два.

— Вы прибыли по делу?

Мэтью кивнул, поджав губы. Не хватало ему еще ездить в Париж развлекаться!

— Приятного пребывания в стране, месье, — пожелал таможенник. Мэтью сунул паспорт в карман. Мысль о том, что скоро Сюзанна поплатится за самовольство, заставила его желчно усмехнуться.

Он ненадолго заехал в свой любимый отель, маленький, старинный и элегантный, где обслуживающий персонал знал его по имени. Там он побрился, принял душ и переоделся.

День выдался чудесным — теплым и солнечным, — по реке пробегала легкая рябь. Мэтью решил пройтись пешком до «Гран-Пале», рассудив, что прогулка по Елисейским полям и улице Монтеня взбодрит и успокоит его. Но сегодня все, что обычно вызывало у него улыбку — гуляющие под руку пары, целующиеся влюбленные, — только раздражало его. К чему выставлять напоказ свои чувства? «Ведите себя прилично!» — хотелось ему посоветовать юной парочке, которая, обнявшись, сидела на скамье.