Любить - значит рисковать - [29]

— Мне нужно знать, что ты думаешь.

— Потому что боишься предательства? Я слышала про это.

— Уже успели наговорить про меня?

— Ты сам знаешь что да. И знаешь кто, и знаешь почему, — сказала Лента, намекая на то, что он копался в ее мыслях.

— Хотят тебя защитить от такого чудища, как я.

— Ты не чудище, но упрямо хочешь им казаться, — возразила Лента.

— Даже так? — Он поцеловал ее, прикусывая губу. Лента вздрогнула. Она лишь провела языком по губе, стирая выступившую кровь.

— Самоутверждение и позерство, — перешла она на внутреннюю связь. — Уж если хочешь удивить, то надо так.

Она скинула блокировку и обняла его за шею. Это был не поцелуй, а ураган эмоций. Он захлестнул Греча, утягивая за собой. Отрезая от внешнего мира. Свет, радость, теплота — окутывали его теплым покрывалом. Мягким и теплыми, как весеннее солнце после долгой зимы.

— Ты же сам хотел ковыряться в моей голове, а как насчет чувств? — насмешливо спросила она. После этого повернулась, чтоб уйти, но Греч инстинктивно поймал ее и прижал к себе. Теплое солнышко отпускать не хотелось.

— Я хотела перекусить. Сегодня ничего не ела, а работала много.

— Думаешь, я разрешу так с собой играть? — не отпуская ее, спросил Греч.

— А ты думаешь я разрешу тебе издеваться надо мной и запугивать? — тихо спросила его Лента.

— Ты хочешь быть на равных?

— Хочу. Я тебе не игрушка.

— Я подумаю над твоими словами, — ответил Греч. Она была слишком умной, раз догадалась. С неохотой он все же отпустил ее.

— Не бойся. Никуда я от тебя не денусь. Еще успею надоесть, — ответила она.

Лента отошла к котлу. Она не была Драгом, которые ели раз в несколько суток. Ей еда нужна была постоянно. Жанна сидела в стороне и хмуро смотрела по сторонам. Лента решила подсесть к сестре.

— Тебе здесь не нравится.

— Какая ты догадливая, — хмыкнула Жанна.

— Я тебе говорила, то тебя никто не держит. Если захочешь, то приспособишься. Нет — так мир большой. Тебя никто не держит.

— Как только он появился, ты сразу стала другой. И меня забыла. И семья побоку, — выпалила Жанна. — Предательница. Когда мы тебе помогли, то не думали…

— Мы тогда выживали. Никто не говорил, что я посвящу вам свою жизнь. Тогда вопрос стоял сколько я смогу вообще прожить. И тогда я работала на уровне со всеми. Не надо говорить, что я приживалкой была. Ты на меня обиделась, что я не стала ждать, когда ты замуж выйдешь. А теперь представь себя на моем месте. Если бы у тебя возможность жить дальше без страха, что этот день последний, плюс с любимым человеком, что бы ты выбрала?

— С любимым? Это ты про это чудище?

— Какая разница как выглядит Греч! Я знаю какой он под всем этим слоем масок. Когда все спасали свои шкуры, он спас меня. А я тогда даже пошевелиться не могла. Это больше говорит, чем все слова и внешность. Да и сейчас в нем больше человечности, чем в некоторых. Я видела настоящих тварей, читала их мысли. Они легко вспоминали свои деяния, преступления. Я заставляла их это делать, чтоб они поддались инстинктам. Чтоб стерлись граница между человеком и животным. Из всей этой массы тварей только он думал о музыке. Он сочинял ее. Но никак о преступлениях. Он был невиновен в отличие от других. Если сравнивать нас, то скорее чудище я, если вспомнить скольких людей я сломала в тот год за лишний час сна и инъекцию, чтоб не чувствовать голод. Я не сопротивлялась, в отличие от Греча. И сейчас он каждый миг доказывает в первую очередь себе, что он человек, а не тварь. Это достойно восхищения, — ответила Лента, не подозревая, какие чувства вызывают ее слова у Греча. Он продолжал не смущаясь подслушивать ее мысли.

Когти выпустились стрелой. Он со всей силы воткнул их в землю. Хотелось крушить все подряд, чтоб избавится от коктейля, который он давно не испытывал. Страх, неуверенность, сомнения и злость на себя. Все это вызывало бурю. Среди этой бури мелькал луч надежды, что может так оно и есть? Но Греч не хотел обманывать себя. Он был далеко не такой хороший, каким его считала Лента.

— Чего бесишься? — к нему подсел Дир.

— Уже ничего. Как прошли переговоры? — продолжая капать когтями землю, спросил Греч.

— Нормально. Разве могло быть иначе? — ответил Дир, оглядывая улицу. — Ты не ответил, что тебя так взбесило? Или надо спросить скорее кто? Чего за девочки?

— Одна моя. Вторая может быть твоя. Потерянная сиротка. Возьми под крыло. Мир покажи. Авось понравишься. Только один минус — малолетка.

— Приглядеться можно. — Дир наблюдал за Жанной, которая продолжала хмуриться.

— Я ее сестру в сторонку уведу. Так что у тебя все шансы втереться к ней в доверие. Но девочка все равно за мной будет числиться.

— Все собираешь репутацию для попадания в совет?

— Мне уже сказали, что это не светит, а хобби осталось. — Греч поднял на когтях большой кусок грунта.

— Решил огород посадить? — спросила его Лента по внутренней связи. — Тогда лучше загород поехать. Там земли больше.

— Когда понадобиться твое мнение, то обязательно спрошу. А пока помолчи, — огрызнулся он.

— Так поставь блок. Тогда я не смогу так вольно гулять у тебя.

— Не дождешься, — фыркнул Греч.

— Тогда не надо обижаться.

— Я немаленький ребенок, чтоб обижаться.