Любить кого-то? - [12]

"Что такое "синие яйца"?" - спрашивала я.

Он объяснял, что продолжительная эрекция, не имеющая выхода, может быть болезненной. Так как никто из "приятных" девушек не соглашался идти до конца, а мастурбация для католиков считалась грехом, вокруг бегали несчастные парни с постоянно "синими" яйцами. Сейчас это может заставить меня поддаться и позволить уговорить себя на настоящий секс - но не тогда. Наверное, с Аланом, человеком, которого я серьезно любила, было бы лучше, чем так, как вышло потом. Но я была настолько дурой, что потеряла девственность с человеком, который этого и не подозревал, причем по пьяной лавочке.

После того, как мы с Аланом расстались, я перешла в частную школу "Кастилья", потому что туда ходила Джуди Левитас. Я пошла на выпускной с блондином из Кармеля. Я предпочитала, брюнетов, умных и опасных (впрочем, предпочитаю до сих пор), а Дэвид был рослым загорелым консервативным блондином - совсем не мой тип. Но его друг встречался с моей подругой, поэтому мы устроили двойное свидание (когда две пары идут куда-нибудь вместе), пойдя на выпускной бал, проходивший в местном клубе. Под конец вечера мы сперли пару курток из клубного магазинчика для гольфистов и поехали к Дэвиду в Кармель. Его родители куда-то уехали, поэтому, изрядно нагрузившись ликером, мы разошлись попарно по разным спальням. И так получилось, что обе девушки (я и моя подруга) трахались в ту ночь впервые.

К счастью, я никогда не сравниваю моих любовников со своим первым опытом, который, как уверяют некоторые, является лучшим, потому что напилась в тот раз до беспамятства. Пару лет назад, случайно наткнувшись на Дэвида в магазине (где он работал продавцом мебели), я его даже не узнала. Люди постоянно меня донимают: поскольку я на сцене много лет, им кажется, что они меня знают. Но я совершенно не обязательно их знаю. Поэтому, когда я слышу, как меня называют по имени, я просто вежливо улыбаюсь.

- Грейс, ты меня не узнаешь?

Нет, но я подошла поближе и посмотрела повнимательнее.

- Грейс, это же я, Дэвид...

Он произнес это, и я не смогла сдержать смеха: он выглядел таким же старым и разбитым, как я. Конечно, каждое утро смотришь в зеркало, не обращая особого внимания на свою внешность, но, когда встречаешь кого-то, кого не видел тридцать пять лет, это поражает. Как какая-нибудь компьютерная программа, автоматически подстраивающая твое лицо под возраст... Иногда, глядя на старых друзей, я чувствую призрак надвигающейся смерти...

9. Что делать с чашей для омовения рук

В 1957 году, учась в "Кастилье", я познакомилась с еще одной девушкой-картинкой, Сью Гуд. Она была на год старше и стала одной из главных причин моего решения поступать в колледж Финч в Нью-Йорке. У Сью было тело балерины, заискивающее выражение лица, светлые волосы (разве могло быть по-другому) и замечательный аттестат. Когда я выяснила, что она решила поступать в колледж "Финч", я решила, что тоже поеду туда. Я все еще таскалась за всеми этими Барби.

По правде говоря, я не хотела в колледж, а чего мне хотелось - так это пожить немного в Нью-Йорке. Просить у родителей двадцать тысяч долларов, чтобы поехать развлечься за три тысячи миль от дома, явно не стоило, поэтому я и предложила "Финч" в качестве официальной причины отъезда. На это они пошли.

"Финч" был высшей школой для девушек из богатых или влиятельных семей (хотя себя я таковой не считала), которые попали туда в основном потому, что им не хватило баллов для поступления в "Вассар"[7]. Там изучали основы того, как заполучить и удержать мужика из Гарварда или Йеля. Меня это не интересовало. Моя группа состояла из таких, как Сэнди Сигрэм (ага, из той самой алкогольной семьи[8]), трех или четырех оклахомских нефтяных принцесс, моей соседки по комнате, чей отец был управляющим делами в "Эсти Лаудер", Сиси Шейн, богатой девушки из Беверли Хиллз, и еще парочки девиц с тем же социальным статусом.

Первым парнем, с которым я начала встречаться в колледже, был студент Принстона Эндрю Мэтисон. Нет людей, более презрительных и недоверчивых, чем "настоящие белые американцы" с Восточного побережья. Они страшно горды своим происхождением от "первопроходцев" и отказываются понимать, что большинство первопоселенцев в Плимут Роке[9] были бунтовщиками и преступниками, уплывшими из Европы, чтобы избежать тюрьмы. Моя мать могла быть "Дочерью американской революции": кто-то из ее предков был на борту "Мэйфлауэра". Но она считала "Дочерей американской революции" сборищем претенциозных снобов, которым не хватает смелости уехать дальше Коннектикута.

Вот так.

Несмотря на все это, я продолжала встречаться с Эндрю, который происходил из одной из этих генетически ущербных "благородных" семей с Восточного побережья. Он был образованным парнем с кривыми зубами и неплохим чувством юмора, но я ничего не знала о его "высоком происхождении" вплоть до семидесятых годов, когда женщина, писавшая мою биографию[10], рассказала, что его родственники отказались говорить с ней о наших отношениях. Его семейство, вероятно, не хотело, чтобы все знали о том, что их кривозубый отпрыск путался со шлюхой-рокершей. Сами по себе кривые зубы не так уж страшны, но почему его родители, при таких деньгах, не поставили ему в детстве "пластинку"? Я очень благодарна