Любить и верить - [24]
Я приехал в Рясну после распределения и долгое время работал в школе. Дети в нее собирались со всей округи, самые дальние километров за десять. Добирались всегда пешком, зимой после метелей шли от каждой деревни гуськом, выставляя вперед двух-трех самых сильных ходоков — торить дорогу. Учителя потом не вызывали их на первом уроке — чтобы отдохнули.
А взрослые собирались сюда раз в неделю — на базар. Торговали и покупали, встречались с учителями, рассказывали и расспрашивали. Воскресенье давало выход энергии, обнажало глупость и жестокость, а другой раз мудрость и доброту, воскресенье собирало всех вместе и отпускало обратно, заставляя пульсировать жизнь в привычном ритме.
Все это я видел не день и не год, может, поэтому многое стало ложиться на бумагу. Иногда это оставалось рассказами тех людей, с которыми приходилось по случаю сидеть за столом, разговаривать в базарной толпе или на завалинке. Их отношение к событию, тон и язык их повествования — например, об убийстве в соседнем селе или о краже коровы, — так поворачивал дело, что за рядовым происшествием деревенской жизни вдруг вставало нечто большее.
А иногда сами эти люди виделись как будто со стороны, и тогда в живущем рядом чудаковатом учителе неожиданно открывался искатель вечных истин, а за мельканием лиц на воскресном торге вдруг прорисовывалась судьба женщины, в общем-то горькая, но с вечной надеждой на лучшее.
События и случаи, образы людей, оставшиеся в памяти, рассказы о далекой старине и легенды — все то, что не отсеивалось каждодневной суетой, накапливалось в душе, накапливалось на бумаге. Так постепенно и сложился этот дневник сельского учителя.
Часть I. Простые рассказы
ЧЕТЫРЕ ВРЕМЕНИ ГОДА
Прошел сентябрь, прошло бабье лето. Над деревней синий, особенной осенней хрустальной синевы купол неба. На его синюю вогнутость словно проецируются вершины старых деревьев — голых, с черными, корявыми, причудливо изогнутыми, заостренными на концах ветками. Солнце не разливает свои лучи по всему небу, спокойно и холодно светит в прозрачную чистоту воздуха. Иной раз кажется, его совсем нет, а просто один голубой, светящийся ровным светом купол.
С утра небо в мутноватой дымке, особенно у горизонта. К середине дня от нее нет и следа. Иногда перед заходом солнца у горизонта розовые холодно-красноватые краски, тогда случаются заморозки. Потом в тенях от домов и больших предметов долго лежит серебристо-седая изморозь, а распаханная земля сверху схватывается тоненькой ломкой корочкой.
Картошку, как ни много у осени хлопот, уже почти все выкопали, лишь кое-где докапывают одну-две последние борозденки, жгут ботву, перепахивают картофлянища на зиму, обкладывают навозом яблони. В ясные солнечные дни стараются вставить вторые рамы. Окна замазывают снаружи, заклеивают изнутри. Чистят дымоходы, закрывают душники под полом. Все хотят побыстрее управиться с приготовлениями к холодам.
Огурцы и помидоры уже посолили — кто в бочках, чтобы потом опустить в погреб, кто в эмалированных ведрах. У всех забота — где достать крышек для закатывания разных компотов, грибов. По грибы еще ходят, кто знает толк в поздних грибах — княгинях, опятах, волнушках. Капуста срублена и лежит на веранде или в сенях: будет свободное время — нашинкуют полную дубовую бочку. Под крышами висят длинные, красного золота вязанки лука.
Коров еще гоняют в поле. Трава пожелтела, да и холодно щипать ее с настывшей за ночь земли, но и в сарай еще рано. Дети носят ежиков — кто нашел в лесу, а кто и недалеко от деревни. Завтра «сдвиженье» — медведь в берлогу ложится, змеи «сдвигаются», ползают, ищут себе место на зиму. В лес в этот день ходить нельзя и работать тоже. Бабки едут в церковь в соседнее большое село, километров за пятнадцать, на районном рейсовом автобусе. Церковь маленькая, деревянная, больше похожая на обыкновенную хату с крестом на крыше.
Пришли покрова. Кто не убрался на зиму — тот не хозяин. Начинаются дожди. Последней грозой отполыхает рябиновая ночь. Все чаще туманы. Едко, сыро, холодно. Неуютно. Дороги раскисают. Все в кирзовых или резиновых сапогах. Автобусы едва проползают до деревни и стоят потом, отдыхают на базарной площади, обляпанные жирной грязью. У дороги, прямо в поле, колхозные бурты с картошкой. Некоторые уже присыпаны землей, а часть еще только укрыта толстым слоем соломы. Только кое-где мокнет кусочек ржища под дождем. Мокнет лес, особенно березовый. Мокрые опавшие листья, голые, качающиеся в вышине вершины. Обязательно увидишь журавлей. Осень, осень. В хате уже топят не только русскую печку по утрам, но и голландку на ночь, для тепла. Раз-другой закружился первый снег. Крепче взялась земля под ногами. Подули пронзительные, холодные ветры. И зима — и не зима. По календарю-то еще осень. Некоторые уже бьют свиней — у кого по две, по три и есть что оставить на Новый год. Крутят колбасы, с ребрышками варят кислые щи. Вот-вот зима.
И вот обязательно случится день, когда снега вдруг выпадет много и начинается зима.
Краткое изложение знаменитой поэмы древнеримского поэта Овидия «Искусство любви» («Наука любви»), проиллюстрированное произведениями выдающихся европейских живописцев. …Имя Овидия вошло в число великих поэтов всех времен и народов, может быть, именно потому, что он напрямую обратился к главному предмету поэзии – к любви. И это обеспечило ему успех и лавры на все времена. «Искусство любви», или, как часто переводят название его поэмы, «Наука любви», стало первым европейским произведением, посвященным «страсти нежной», камасутрой античности.
Избранные рубайят Омара Хайяма о смысле жизни в переводе И.И. Тхоржевского. …Ответить на вопрос, в чем же смысл жизни человека, люди пробовали с тех самых пор, как они себя помнят, – то есть вот уже несколько тысяч лет. Это пытались сделать и великие пророки, и гениальные философы, и всеведующие ученые. Но ответа на этот вопрос пока что нет. Некоторые считают, что лучше всего о смысле жизни сказал Омар Хайям. Удалось ли ему приоткрыть завесу тайны? Сказать нечто новое? Нет. Но то, что сказал знаменитый мудрец, философ, ученый и поэт, – сказано красиво.
…Отец Александра Дюма был сыном маркиза и чернокожей рабыни с острова Сан-Доминго. Он дослужился до генеральского чина в армии Наполеона. Мать – дочь трактирщика, она влюбилась в пылкого мулата, когда тот был еще рядовым драгуном по прозвищу Черный Дьявол. Их сын с сорока франками в кармане, выигранными на бильярде, явился в Париж. Он прославился как невероятный трудоголик и бесшабашный гуляка, покоритель женских сердец и неудержимый фантазер. За свою долгую жизнь Дюма заработал своим пером миллионы – и ровно столько же прокутив к старости.
Иллюстрированный пересказ сказки Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране Чудес». ..Вот уже больше ста лет маленькая английская девочка Алиса и Улыбка Чеширского Кота путешествуют по Стране Чудес и по всем странам нашего не менее чудесного мира. И мир этот становится «все страньше и страньше». Книги великих английских писателей – «Путешествия Гулливера» и «Приключения Робинзона Крузо» из разряда литературы для взрослых уже давно перешли в число книг для детей. А детскую книгу об Алисе все больше читают взрослые… При подготовке были использованы карта Великобритании, фотографии XIX в., иллюстрации к английским детским стихам XIX в., рисуноки Л.
Эссе «Подлинная история времени без ложных вымыслов Стивена Хоккинга» из трилогии «В призраках утраченных зеркал» («Земля и люди», «Исчисление времени», «Жизнь людей») В.П. Бутромеева. Чтобы понять что такое время, нужно ответить на вопросы: «Что такое жизнь? Что такое смерть? В чем смысл жизни? Что такое национальная идея?» Поэтому вопрос о времени всегда был основным, главным вопросом для любого мыслящего человека. Правильное представление о том, что такое время сложилось во времена Древней Греции. Галилео Галилей вернулся к нему в эпоху Возрождения.
Пересказ романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин», проиллюстрированный произведениями классической живописи. …Роман в стихах «Евгений Онегин» можно назвать главным произведением Пушкина – так считал и он сам. Но у Пушкина иногда две-три строки стоят эпопеи. Дело не в поэтическом мастерстве, с которым написан этот удивительный, уникальный во всей мировой литературе роман, не в его сюжете, не в его многогранности. Творение Пушкина настолько точно воссоздает первоосновы бытия, что перестает быть картиной, изображающей жизнь, а становится рамой, в которой мы видим и себя и нашу жизнь, и былую эпоху, и даже наше будущее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
В книгу входят повесть и рассказы, в которых автор показывает жизнь послевоенной костромской деревни через судьбы многих людей; с болью рассказывает она о незаживающих ранах войны, прослеживает нравственные отношения между жителями сегодняшней деревни.
В рассказах молодого челябинского прозаика затрагиваются проблемы формирования характера, нравственного самоопределения современного молодого человека. Герои рассказов — молодые рабочие, инженеры, колхозники — сталкиваются с реальными трудностями жизни и, преодолевая юношеские заблуждения, приходят к пониманию истинных нравственных ценностей.
Книгу московского писателя, участника VII Всесоюзного совещания молодых писателей, составили рассказы. Это книга о любви к Родине. Герои ее — рабочие, охотники, рыбаки, люди, глубоко чувствующие связь с родной землей, наши молодые современники. Часть книги занимают исторические миниатюры.
Герои произведений В. Тарнавского, как правило, люди молодые — студенты и рабочие, научные работники, пребывающие в начале своего нравственного и жизненного становления. Основу книги составляет повесть «Цвет папоротника» — современная фантастическая повесть-феерия, в которой наиболее ярко проявились особенности авторского художественного письма: хороший психологизм, некоторая условность, притчевость повествования, насыщенность современными деталями, острота в постановке нравственных проблем.