Любить и помнить - [32]

— Я по-прежнему хочу, чтобы ты осталась здесь, Элизабет. Хотя бы до того дня, как сама решишь уехать. А за это время, может быть, выяснится, что мой сын не так уж и плох. Бог мой, я видел бездну женщин, которые за возможность выйти замуж за Слэйда отдали бы свою правую руку.

Регина сжала пальцы в кулаки, чтобы Рик не видел, как они дрожат. За таким, как Слэйд, большинство женщин пошли бы на край света.

Она попыталась вызвать в памяти его лицо, и вдруг в ее голове возник какой-то посторонний образ. Регина замерла.

Хотя этот образ был очень смутным и неясным, она твердо знала, что когда-то была очень привязана к всплывшему в ее памяти человеку. Странные трюки проделывает с ней ее память. Уж не Джеймс ли это был?

— Что с тобой? — спросил Рик, внимательно вглядываясь в ее лицо.

Регина приложила руку к голове.

— Я что-то почти вспомнила. Кто-то вдруг возник в моей памяти, но исчез.. Вчера со мной было то же самое.

— Но это же великолепно!

Регина не обратила внимания на его слова. Она почти узнала явившуюся ей смутную фигуру. Неужели к ней начала возвращаться память? Ее буквально захлестнула радость.

— Когда вспомнишь что-нибудь, обязательно скажи мне, — произнес Рик. — Шериф тоже хотел бы поговорить с тобой, когда память к тебе полностью вернется.

Регина ничего не ответила. Ее короткая радость сменилась горечью. Когда еще ей удастся вспомнить все?

По-видимому, эта горечь отразилась на ее лице, поскольку Рик наклонился и ободряюще похлопал Регину по руке.

— Не волнуйся насчет шерифа. Это пустая формальность.

Но Регина вовсе и не думала о шерифе. Ее сейчас взволновала лишь одна мысль: что она будет чувствовать к Джеймсу, когда память восстановится окончательно? И как это отразится на ее взаимоотношениях со Слэйдом?

— Ну? — улыбнулся Рик. — Ты готова принять наше старомодное гостеприимство?

Регина подняла на него глаза. Затем попыталась растянуть губы в улыбке.

— Да, я останусь.

Рик просиял. Его радость была столь искренней, что Регине не пришлось больше прикладывать усилий, чтобы улыбнуться в ответ.

Глава 9

Рик медленно закрыл дверь. Итак, ему удалось уговорить Регину остаться.

Он с облегчением выдохнул. А он-то уже было решил, что дело не выгорит. Ему повезло в самый последний момент.

Сложив руки на груди и глядя в распахнутое окно, Рик довольно улыбнулся. Его сердце переполняла гордость. Все это богатство было его. Скоро оно перейдет к Слэйду.

Мысль о Слэйде напомнила о Джеймсе, и сердце Рика заныло. Рик знал, что эта боль не пройдет никогда. Смерть сына он переживал как ничто другое, хотя несчастьями его жизнь была полна до краев. На его руках скончалась во время родов первая жена, которую он любил без памяти. Эта смерть была самим воплощением жестокости и несправедливости судьбы. Кэтрин была женщиной, женщиной с большой буквы; ни Полина, мать Слэйда, ни Виктория не заслуживали таких слов.

Смерть Кэтрин стала первым звеном в целой цепи обрушившихся на Рика ударов. Прошло совсем немного времени, и парализовало отца: он не мог теперь даже произносить звуки. От отца осталась одна лишь оболочка, в которой, увядая, чуть теплилась жизнь. Ему пришлось промучиться два года, пока милосердная смерть не успокоила его сердце и душу.

К этому времени Рика бросила Полина. Рик подобрал ее в борделе и сделал хозяйкой дома. Ему казалось, все у них будет хорошо. До сих пор он не мог понять, какая причина побудила Полину его оставить. Скорее всего эта женщина просто видела в нем богатого владельца ранчо, и, когда обнаружила, что дела в поместье идут все хуже, муж перестал ее интересовать. Рик хотел бежать за ней следом, чтобы на коленях просить ее остаться. Он так и сделал бы, если бы не узнал, что она уже нашла другого мужчину.

Когда ее сын, Слэйд, подрос, он тоже бросил Рика. Это произошло пятнадцатью годами позже, но ранило его не меньше. Подросший Слэйд поражал сходством со своей матерью, от одного взгляда на него у девушек перехватывало дыхание.

Но унаследовал он от матери и ее упрямство, которое Рик пытался обуздать все пятнадцать лет — и абсолютно безуспешно.

Последним ударом в этой цепи стала смерть первого, самого дорогого сына. Джеймс совершенно не походил на Слэйда. Правильнее было бы назвать их антиподами. Трудно было вообще найти второго такого исполнительного, преданного, верного своему слову и чувству долга человека. Рик не знал никого, кто бы был так же искренен и правдив, как Джеймс.

Вспоминать о Джеймсе было невыносимо, и Рик заставил себя вернуться мыслями к своей гостье.

Кем она была на самом деле, он знал еще до того, как Слэйд обнаружил ее у железнодорожного полотна и доставил в гостиницу. Когда Рик послал в город Слэйда и Эдварда, чтобы встретить Элизабет, он дал им указание ничего не сообщать ей о смерти Джеймса до самого ее прибытия в Мирамар. Он уповал на последнюю свою надежду — на то, что каким-то образом ему удастся организовать ее свадьбу со Слэйдом. Впрочем, она могла и не приехать — в телеграмме, которую посылал Рик и на которую Элизабет никак не ответила, было простое приглашение прибыть к определенной дате.

Когда поезд появился в Темплтоне, Элизабет в нем не оказалось. Это выяснил шериф, допрашивавший пострадавших пассажиров. Но около дюжины человек видели молодую женщину, спрыгнувшую с поезда в тот момент, когда за ней погнался один из грабителей. Узнав об этом, Слэйд отправился на поиски, Эдвард же вернулся в Мирамар, чтобы сообщить отцу о происшедшем несчастье.