Любимый варвар - [28]

— Он сам берет их. Он знает, где они хранятся.

Ева отложила ручку.

— Нет, Стивену нельзя иметь дело со спичками. Это слишком опасно.

— Я займусь этим, — сказала Оливия. — Где Стивен?

— В конце сада у выгребной ямы.

— Выбрал же место! — пробормотала Ева.

Мэнди с важным видом бежала рядом с Оливией.

— Стивен нашел мертвую птичку, — рассказывала она. — Маленького воробья, такого сгнившего, и сказал, что сварит его с листьями щавеля и разными травами и приготовит колдовской напиток. Он сказал, что хочет превратить Перкинса в тигра. — Она захныкала. — Я не хочу, чтобы Перкинс стал тигром. Я велела Стивену не делать этого, а он меня не послушался.

— О Мэнди! Как ты можешь верить, что Стивен может колдовать? Он тебя просто дразнит.

Будущий чародей вызывающе посмотрел на подошедших Мэнди и Оливию.

— Ябеда, — обозвал он Мэнди.

Тоненькая струйка дыма слабо поднималась над кучкой разного хлама. Стивен связал вместе три палки, поставил их над костром и повесил на них детское ведерко на манер колдовского котла, как его изображают в книгах сказок.

— Я — колдун! — с важным видом кричал он. — Я колдую! Черная магия! Я сделаю так, чтобы Мэнди исчезла навсегда!

Мэнди вскрикнула и спряталась за спину Оливии; ей было и страшно, и интересно.

— Мэнди, ты ведешь себя глупо, — сказала Оливия, — и ты тоже, Стивен. Это не шутки. Ты же знаешь, что со спичками играть нельзя. — Она вытащила палки из земли, вылила содержимое ведерка и затоптала костер.

— Ну, так нечестно, — надулся Стивен. — У Кевина всегда есть спички.

— Я уверена, что он берет их без разрешения. Ты весь грязный, Стивен! Иди умойся, а потом мы пойдем на прогулку!

Но дети согласились идти на прогулку только в том случае, если они пойдут посмотреть на развалины дома колдуньи.

— Все кончится тем, что вы будете пугать друг друга, — сказала их мать. — Ну, ладно, можете идти, если Оливия не возражает.

Несмотря на свою робость, Мэнди тоже хотела пойти к этому дому. Возможность увидеть место, где когда-то жила настоящая колдунья, вызывала в ней холодок страха.

— Я не буду бояться, если с нами будет Оливия, — пообещала она.

Они втроем отправились к этому дому, смеясь и подшучивая друг над другом, оставив Еву спокойно дописывать свое письмо. Но когда они нашли полуразвалившийся дом, им вовсе расхотелось смеяться. Стоящий в стороне от главной дороги на Карчестер, дом колдуньи представлял собой грустное зрелище. Соломенная крыша прогнила и провалилась в середине, в ней зияли дыры, в которых гнездились птицы. Окна, давно лишенные стекол, смотрели пустыми глазницами. Дверь свалилась с петель и стояла прислоненной к дверному проему. Сад зарос крапивой и репейником почти в человеческий рост.

На заросших сорняками розовых кустах еще цвели мелкие алые розы. Над разрушенным колодцем протянул свои ветки ядовитый паслен.

— О, посмотрите! — воскликнула Мэнди, протягивая к нему руку. — Какие красивые цветы!

— Не трогай! — быстро сказала Оливия. — Это ядовитое растение.

Мэнди отдернула руку.

Что-то метнулось из кустов, заставив их вздрогнуть.

— Кот колдуньи! — Мэнди задрожала и прижалась к Оливии.

— Глупости, это просто обычный кот... Мы еще больше испугали его, чем он нас.

— Давайте заглянем внутрь, — предложил Стивен, но Мэнди отказалась.

— Я не хочу, — сказала она.

— Трусиха.

Пробравшись через заросли травы там, где еще были заметны остатки выложенной камнями дорожки, Стивен нырнул в дверь и исчез:

Через минуту он с испуганным видом выбрался назад.

— Там кто-то есть, — заявил он.

Мэнди начала хныкать от страха.

— Ну, Стивен, зачем ты пугаешь сестру, — резко сказала Оливия. — На крыше поселились птицы, а внизу завелись крысы, летучие мыши и пауки. Вот и все. Пойдем, пора возвращаться домой.

— Ты сама боишься, — упрямо произнес он.

— Я нисколько не боюсь.

— Тогда пойди и посмотри. Там что-то шевелится, я видел.

Оливия колебалась, ей не хотелось показать свою слабость перед Стивеном, но и желания лезть в развалины у нее тоже не было.

— Ну, хорошо, я пойду и посмотрю сама, чтобы ты успокоился.

Она пробралась через густую траву и просунула голову в зияющее отверстие, которое когда-то было окном.

Внутри было темно, и сначала она почти ничего не разглядела. Потом она различила ржавую железную печку, остатки сломанного буфета — и неподвижно стоящую рядом с ним фигуру мужчины!

В оцепенении она смотрела на слабо различимое лицо, обращенное в ее сторону. В этой фигуре было что-то знакомое, и вдруг она поняла, кто это был... или по крайней мере, ей показалось, что она его узнала...

Оливия отпрянула от окна. Если мужчина в доме был Ларри Хадсон, почему он не вышел к ним? Что он делал там и почему не хотел, чтобы его видели?

Такая же озадаченная, как Стивен, она вернулась к детям.

— Это просто бродяга, — сказала она. — Наверное, ищет место для ночлега.

— Я был прав, ты же видела, — обрадованно сказал Стивен. — Я ведь говорил, что там кто-то есть.

Оливия поспешила с ними к дороге, ведущей домой.

— Кажется, сейчас пойдет дождь. Все небо черное. Нам надо торопиться. — Но не успела она это сказать, как над полем прокатился удар грома.

Мэнди очень боялась грозы. Когда первые тяжелые капли упали на землю, она припустилась бежать по дороге, и скоро все трое бежали, спасаясь от проливного дождя; Мэнди даже забыла свой страх перед грозой.