Любимый ненавистный зверь - [24]

– Куда мы идем? – деловито поинтересовалась я, стараясь не думать о том, что даже не вижу, куда ступаю.

Ночь стояла кромешно-темная. На небе не было видно ни единой звездочки, да и самого неба я тоже не видела. Вокруг меня царила чернота. И если бы Игорь не продолжал держать меня крепко за руку и вести за собой, я бы уже все коленки себе расшибла.

– Скоро узнаешь. Наберись терпения, маленькая скромница, – с улыбкой в голосе отозвался он.

Скромница? Вот уж кем никогда себя не считала. Но и на рожон предпочитала не лезть. Но тут, сдается мне, Игорь имел в виду несколько другое. А от осознания, что именно, меня мгновенно кинуло в жар. Какой же он все-таки пошляк! Или это свойственно всем оборотням? Типа, полузвери же, ничто естественное им не чуждо… Интересно, как давно я стала думать об оборотнях, как о чем-то привычном?

В таких мыслях – я и в полном молчании – мы брели по лесу, пока впереди не замаячил просвет. Я даже различила издалека силуэты деревьев, тогда как раньше те вырастали прямо передо мной и пугали неимоверно.

– Ну вот мы и пришли, – вывел меня Игорь на небольшую и совершенно круглую полянку с пеньком по центру.

Полянка была буквальна залита лунным светом, и ровно над ней призрачно мерцали звезды.

– Как такое возможно? – даже не пыталась побороть я оторопь.

Это же мистика какая-то. Кругом тучи и не видно ни зги, а тут почти полный диск завис себе спокойненько над головой, и звезды светят как ни в чем не бывало.

– Ты еще не поняла, что в жизни возможно все? – каким-то очень таинственным голосом поинтересовался Игорь.

Он подвел меня к пеньку, уселся на тот первый и потянул к себе на колени.

– Пусти, я не хочу!.. – сделала попытку к сопротивлению я.

– Не дергайся, строптивая козочка, – справился он со мной в два счета, усаживая к себе на колени. – Я так хочу! Хочу чтобы твоя голенькая попка терлась о мой пах, возбуждая все сильнее, – забрался он руками под мою сорочку и принялся оглаживать меня по бокам.

Да куда уж сильнее! Я и так чувствовала его «железного коня», словно и не было препятствия в виде его штанов.

– Это место особенное, и я его считаю своим личным, – приговаривал Игорь, продолжая исследовать мое тело, двигаясь вверх по животу и ребрам, пока в плену его рук не оказалась моя грудь, и мужские пальцы не принялись терзать мои соски, выворачивая внутренности и туманя разум. И хотела бы я его оттолкнуть или продолжить сопротивление, да вот беда, тело повело себя привычно – плевать оно хотело на доводы рассудка. – Здесь всегда ясно. Даже когда вокруг бушует гроза, сверкают молнии и образуется стена из ливня. Тут сухо и тепло. Среди зимы на этой поляне можно обогреться и избежать обморожения. А летом… летом тут просто сказочно. Согласна? – повернул он к себе мое лицо, обжигая щеку ладонью, и тут же припал к моим губам.

Как, интересно, я должна отвечать на вопросы, если возможности такой мне не оставляют? И что творит его язык! Не осталось ни единого закоулка в моем рту, где тот не побывал бы. А самое главное – мой собственный язык охотно вторит, переплетаясь с его и исследуя, пусть и не так смело, но его рот тоже.

– Жрец называет это место жилищем духов и приходит сюда для свершения самых тайных ритуалов, – продолжал между тем Игорь, не забыв при этом подхватить меня под мышки и поднять в воздух как пушинку.

В следующий момент я уже сидела у него на коленях лицом к нему, с бесстыдно задранной сорочкой и развратно растопырив ноги. Можете представить, какая картинка открылась зверю, это при таком-то ярком лунном свете. А еще он и сорочку с меня стянул для полноты обзора.

– А знаешь, здесь ты особенно красива! – с придыханием проговорил волк, пожирая меня глазами и проводя руками вдоль изгибов моего тела.

И странное дело! Его слова что-то задели в моей душе, словно мне нравилось быть красивой для него. Конечно же, я тут же себя обругала самым жестоким образом. За слабость и податливость похоти. Но одновременно с этим и желание мое росло. Мне уже недостаточно было ощущать его выпуклость сквозь штаны. Хотелось почувствовать ту внутри себя, задать ритм и достигнуть пика.

Ах, если бы он не был проклятущим зверем, что похитил меня ради достижения собственной цели! Что если Игорь не склонил бы меня к близости насильно, а повстречался мне в другом месте и в другое время? Смогла бы тогда я относиться к нему иначе? Наверное, смогла бы. И возможно, он казался бы мне безумно привлекательным. Но ненависть и невозможность простить отравляли мое существование, даже тогда когда я всем телом стремилась к близости.

Медленно, почти трепетно, он насаживал меня на себя, сантиметр за сантиметром. Я чувствовала, как плоть его погружается в мое лоно, как там становится все жарче и влажнее. Губы Игоря покрывали поцелуями мои плечи и шею, не забывая брать в плен временами и мои губы. Но теперь он словно срывал с тех поцелуи. Короткие, жалящие. На более длинные не хватало его дыхания, что судорожно вырывалось из груди в такт нашим движениям.

То ли место это так повлияло, то ли сама ночь была какой-то волшебной, но настолько полного удовлетворения я еще с ним ни разу не испытывала. И даже на обратном пути, когда нас застал ливень, во мне все продолжал бушевать пожар страсти, не желая утихать, разжигая новые желания. И на фоне этих ощущений становилось еще больнее от осознания собственной роли в этом коротком промежутке жизни зверя.