Любимая ученица - [9]

«В конце концов, – решила она, – я ведь только начала заниматься балетом».

Она знала, что поупражняется и сможет танцевать лучше. Ведь мадам всегда хвалила ее и говорила, что она делает большие успехи.

Элизабет закружилась по комнате, напевая мелодию и представляя себе, как она танцует перед зрителями.

«И если мне это удастся, – прошептала она, – то лишь благодаря записке Джессики».

– Эй, Элизабет! – за дверью раздался голос Стивена. – К телефону!

Элизабет так замечталась, что не услышала звонка.

– Иду, – отозвалась она, поспешив к телефону.

– Привет, Элизабет! Это Эми.

– Привет, Эми! Что нового?

– Да ничего особенного. Мама забрала меня сразу после просмотра, так что мне не удалось поговорить с тобой. В общем, я звоню, чтобы сказать тебе, как я рада, что ты успела. Мадам Андре очень расстраивалась, пока тебя не было.

– Хорошо еще, Джессика оставила мне записку, что время просмотра изменилось. Разве она не объяснила мадам, что я поехала с мамой в магазин?

Эми не ответила. Элизабет нахмурилась и переспросила:

– Так что… не объяснила?

– Не совсем, – откликнулась Эми.

– Что значит «не совсем»? Так что же она сказала?

– Она сказала, что не знает, где ты, – ответила Эми. – И…

– И что?

– Она сказала, что тебе неинтересно приходить. Мне не поверилось. Ведь я знаю, как ты любишь танцевать.

Элизабет чувствовала, как в груди глухо застучало сердце. Так значит, Джессика хотела, чтобы она не пришла на просмотр. Она сказала мадам Андре и всем остальным, что Элизабет и не думала приходить.

– Мне сейчас надо идти, Эми, – сказала в трубку Элизабет. – Мы поговорим позже.

Она повесила трубку и с потухшим взглядом направилась обратно в комнату. Записка Джессики все еще лежала на столе. Элизабет, скомкав ее и швырнув в угол, без сил опустилась на кровать.

7

Эти выходные дни были самыми долгими в жизни Элизабет. Она изо всех сил избегала Джессику, но не могла отделаться от ужасной мысли, что ее родная сестра хотела, чтобы она пропустила просмотр. Элизабет спрашивала себя снова и снова, как же могла Джессика так ужасно поступить. У Джессики были такие же шансы понравиться мадам Андре, как и у Элизабет.

У них всегда были равные возможности. Так что же с ней произошло?

Элизабет пыталась написать для «Пятиклассника Ласковой Долины» статью о предстоящих в школе празднованиях Хэллоуина. Обычно, когда она писала, ей удавалось забыть обо всех своих невзгодах и развеяться, но только не сейчас. Она ни о чем и ни о ком другом не могла думать, кроме Джессики.

Джессика тоже провела выходные безрадостно. Перед ее глазами стояло выражение лица мадам Андре в тот момент, когда в зал вошла Элизабет.

– Она могла бы тогда же объявить, кто будет танцевать Сванильду, – громко проворчала Джессика. – Всем ведь было ясно, что только у Элизабет есть шанс.

Джессика вспомнила, как Единороги были уверены в том, что именно она будет исполнять на концерте главную партию.

«Уверена, что никто не может состязаться с тобой, – говорила Лила Фаулер. – Ты единственный Единорог в балетном классе, а всем известно, что Единороги очень красивые и совсем особенные».

Что же они скажут теперь, когда главную партию поручили не ей? Но что сделать, если ее родная сестра – Любимица учительницы?

Во вторник после школы все спешили в танцевальный класс, надеясь, что мадам Андре сразу же объявит им свое решение. Девочки были так взволнованы, что переодевались почти молча. Когда они вошли в зал, мадам Андре пристраивала Коппелию на стуле у своего стола. Преподавательница не обернулась, пока все не построились, приготовившись к поклону.

– Здравствуйте, мадам Андре! – хором, как всегда, приветствовали они.

– Здравствуйте, девочки, – кивнув, ответила учительница. – В первую позицию у станка, s'il vous plait!

Разочарованно вздохнув, девочки выстроились у станка. Сердце Джессики билось так громко, что она была уверена: его стук был слышен мадам Андре.

«Ах, пожалуйста, пожалуйста, пусть я получу эту партию», – думала она, выполняя знакомые упражнения, и краешком глаза посмотрела на мадам, но на лице преподавательницы было то же выражение, что и всегда.

Элизабет едва слышала музыку, так как и ее сердце сильно стучало. Доверят ли ей сольную партию? Ведь у нее все еще не очень получались некоторые фуэтэ и жете. Как она ни старалась, ей не удавалось выполнить их точно. Но если они действительно плохи, то мадам Андре это, конечно, тоже заметила.

Элизабет подумала о том, как танцует Джессика. У ее сестры, кажется, никогда не было проблем с фуэте и жете. По крайней мере, не тогда, когда на нее смотрела Элизабет. Хотя, разумеется, она смотрела не каждую секунду.

«Может, у Джессики не выходят другие па, – рассуждала Элизабет. – Просто я никогда этого не замечала».

Разминка у станка наконец закончилась.

– Все на середину зала, пожалуйста, – велела мадам Андре.

Девочки ожидали важного объявления, но о концерте мадам ничего не сказала.

– Головы выше. Плечи опустить. Спину держать прямо. Вялые, вялые, все сегодня вялые! Как же мы сможем подготовиться к представлению?

Девочки поспешно занимали свои места в центре студии, тревожно переглядываясь. Было видно, что мадам недовольна.