Лыткаринский маньяк - [7]

Дело за малым: убедить в этом асфальт. Но он, через два-три месяца, пускался в бега. Хоть в розыск его объявляй!

Теперь вид изнутри.

Обычный отдел, первичное подразделение органов правопорядка. Не хуже и не лучше остальных, все по среднему.

По количеству надзирающих и контролирующих лиц подобен нижнему листу в пачке офисной бумаги. Число им – бесконечность. Имя – легион.

Повсеместно и у всех полицейских это называется одинаково: работать на земле.

Земля… Земля проклята бессонными дежурствами. Изъезжена, по службе, личным автотранспортом. До мозолей истоптана форменными ботинками.

На ней рассыпаны короткие, золотистые гильзы. Не однажды, она впитала крупные, алые капли.

В нее закопан быт, зарыты праздники и выходные. В ней похоронены больничные и отпуска.

Зимой она холодная и мерзлая, летом – горячая и пыльная, в демисезон – грязная и липкая. Земля ужасна!

Но, исключительно и только здесь растут сочные ягоды и сладкие корешки, которых не вырастить в чопорных кабинетах ГУВД и эмалированных министерских кадушках.

Лишь тут вызревают и водятся эти дивные плоды:

Одинокие бабули в трехкомнатных квартирах, словно робкие моллюски в прекрасных раковинах. Наслаждаются тишиной и безвестностью. Посвящают вежливого участкового в подробности приватизации. Сетуют на отсутствие наследников.

Перезрелые колосья бизнесцентров, туго набитые семенами-предпринимателями. Мутят с бухгалтерской отчетностью. Отдают на налоги мякину, складывая жито в закрома. Пересчитывают влажными пальцами купюры в пачках, задвинув плотные жалюзи.

Невзрачные ангары и склады, подобные кедровым шишкам. Скрывают под чешуйками питательные ядра санкционки, неучтенки, контрафакта. Благоухают пряной контрабандой.

Сырые, комариные подвалы, прикинувшиеся пустыми норами. Но, влезь поглубже, – мясистые клубни безакцизного алкоголя. Сладковатый, осетинский спирт. Многоцветие фальшивых марок, ярлыков и тары.

Рынки-муравейники с шапками вощеных яблок на прилавках. А в потаенных подсобках роятся нелегалы-муравьи. Вымачивают тухлятину в марганцовке. Деловито фасуют просрочку, источая зловонные феромоны. Набело зашивают в одежду черный нал.

Серые гаражные боксы, как пчелиные соты, прикрытые сверху крышечками. Приподними – каплями меда блестят запчасти от угнанных машин. Личинки пластиковых канистр с прекурсорами амфетамина. Фиолетово-розовые, висячие сады гидропоника.

Земля прекрасна! Свирепой матерью, сначала оберет. Не сразу и не всем открывает свои богатства. Но терпеливым и смекалистым откроет обязательно. Все возместит и ни в чем не обидит. Конечно, в пределах объективного плодородия.

Зов земли – страшная сила. Именно им объясняется удивительное явление должностного дауншифтинга. Когда крупная шишка в главке, стоящая несколькими порядками над начальником ОВД, страстно мечтает о понижении до его уровня и даже ниже, до начальника отделения.

Что сказать, там их корни. Недовыкопанные.

Вот и этот ОВД, как патриархальная крестьянская община, возделывал свою землю. А с плодородием-то была беда. Урожайные культуры: крупные рынки, вокзалы, офисные центры, производства, бизнес, – не прорастали здесь принципиально.

Росли сплошь сорняки: наркоманы, хулиганы, гопота и пьянь. И, бескрайней степью, жидко зеленела бытовая преступность, которую, сколько не вари в кастрюле, никакого навара не увидишь.

Тем, для кого это важно, не грех посочувствовать.

Но, у местной худосочности была и обратная, положительная сторона: никто тут не прирастал задом к креслу.

Случайные люди быстро отсеивались. Неслучайные старались поскорее сделать карьеру и уйти на повышение. А когда уходили, не испытывали никакой тяги к корням.

Как организм со здоровым метаболизмом, за пять-шесть лет отдел почти полностью регенерировал. А костяк коллектива был профессиональным и сработанным, с правильной мотивацией.

В отсутствие культурных сортов, они добывали другой урожай: палки и галки.

Были сработанными, но, не были дружными.

Дружба. В полиции она реальна, как в любых других местах. Но только в индивидуальном порядке. А между службами и подразделениями никак не клеится. Как лебедь, рак и щука, они тянут один воз, но каждый на себя. Часто за счет и в ущерб другим.

Да и служба у всех разная. Одни условно кайфуют, другие упираются, третьи вовсе – не видят света и страдают.

Подлинный мученик и страдалец ОВД, безо всяких кавычек, это отдел ПДН. Тот, который по делам несовершеннолетних. Как инспектора там работают и выживают, одному богу известно.

По службе, они отвечают за то, к чему вообще не имеют отношения. Например: растет, взрослеет мальчик-одуванчик или девочка-припевочка. Носят из школы пятерки, вечерами танцуют польку в ДК, и все на них не нарадуются. Потом – бах! Пубертатный период. Придурь бьет по голове, и они дубасят одноклассников. Выясняют, что внутри у бездомной собаки или прут товары с полок просто так, из живого интереса.

А отвечает… Правильно, инспектор ПДН. Как он должен прозревать их замыслы, неизвестно, но известна мантра – профилактика. Она, как инвестиции – высшая ценность и смысл всего сущего. Случилось, значит она хромала. Хромала – получите выволочки и взыскания.