Лытдыбр - [178]
Сегодня мне, увы, понятно, что царская власть, на смену которой в итоге пришли большевики, была ничем их не лучше.
Она точно так же управлялась немцами, и готова была отправить миллионы русских людей в топку мировой войны, лишь бы удержаться у руля. И не её вина, что замысел не удался.
Так что сегодня у меня остаётся лишь один вопрос: а возможна ли вообще в России власть, которая не готова была бы отправить миллионы сограждан в топку ради самосохранения?
И ответа на этот вопрос я, увы, не знаю.
Больше всего крови в истории человечества пролито за веру, власть и государство. Ровно за те три ложных ценности, ради которых вообще-то не стоит ни умирать, ни жить.
Сегодня моё мнение такое…
На страницах ЖЖ бурлит очередная драма – на сей раз ностальгическая.
Один юзер, 1972 года рождения, написал мемуары о том, как при советской власти он не знал, откуда продукты берутся, сколько они стоят, и сколько за ними нужно стоять. Сделал закономерный вывод: при советской власти всё было сытно и бесплатно.
Другой юзер, 1978 года рождения, прочитал, сравнил с собственными воспоминаниями о той же эпохе, поразился совпадению и опубликовал мемуар в многотиражке партии Несытая Россия.
Потом пришли юзеры постарше лет на – дцать и стали вспоминать, как оно на самом деле было в те годы с продуктами. Нетрудно догадаться, что вспомнили они ровно те самые вещи, от которых будущих агитаторов Несытой России в ту пору заботливо оберегали родители.
Тогда юзер 1978 года рождения обиделся на старшее поколение, обозвал их “разоравшимися придурками” и опубликовал свой собственный мемуар – о том, как в советское время у него чёрная икра изо всех дырок лезла и не приходилось за продуктами ни в очереди стоять, ни из-под полы их добывать, ни даже деньги платить. Родители как-то со всем справлялись, чада не беспокоя. То ли дело теперь, при проклятом капитализме…
Мне при всех таких обсуждениях вспоминается серия из Масяни, где двое едут в поезде, и всю дорогу от Питера до Москвы один у них диалог: “Я-то в советские времена о-о-о… – Я-то в советские времена у-у-у…”.
Перепалка эта мне представляется, мягко говоря, забавной. Похоже, не перевелись ещё люди, которые относятся с полной серьёзностью к “мнениям” профессиональных торговцев мнением. Спорят, обижаются, возмущаются, выходят из себя… Полноте, господа. Мы и так живём в стране с непредсказуемым прошлым. Но в масштабах страны такие ревизии берут хотя бы лет 10–20. А у штатных флюгеров утром при советской власти было о-о-о, а вечером уже у-у-у. Стоит ли всерьёз воспринимать.
Лучше анекдот расскажу, из жизни.
В трёхэтажном здании на иерусалимской площади Кошек (она же площадь Когана, кажется) размещались в 1970-е годы четыре офиса: корпункты “Reuters”, “Associated Press”, “Agence France Presse” и крохотная мастерская сапожника Моше. Вход в неё был с общей для всех офисов лестницы (шедшей снаружи здания), между первым и вторым этажами. Сапожник был то ли марокканец, то ли перс, вида устрашающего, лет под 70, небритый и сгорбленный, однако образованный. До переезда в Израиль специальность его была книжная, так что мужик владел языками и мысли свои излагал внятно.
Меж тем, Менахем Бегин, блаженной памяти, вступил в диалог с египетским президентом Анваром ас-Садатом, упокой его Аллах. И, разумеется, сотрудники всех трёх корпунктов должны были ежедневно отправлять в свои агентства корреспонденции: что думают простые иерусалимцы об историческом шансе заключить мир с Египтом. Сперва отлавливали прохожих на улицах, а потом вдруг вспомнили про сапожника. И началась у мужика интересная жизнь. Каждое утро, перед тем как приступить к тачанию сапог, старый Моше проводил в своей каморке брифинг. Его мнение обо всех перипетиях урегулирования с Египтом прилежно записывали в блокнот репортёры трёх агентств, и к десяти утра по местному времени их заметки о настроениях иерусалимской улицы уже поступали в три штаб-квартиры… Но мирный процесс набирал обороты: сперва Садат приехал в Иерусалим, потом запахло Кемп-Дэвидом. Штаб-квартирам стало мало одной корреспонденции в день. Брифинги участились. Старый Моше понял, что к ратификации мирного соглашения его маленькое дело успешно прогорит. Но и влиянием на мировую прессу жертвовать не хотелось. И в один прекрасный день он придумал Соломоново решение.
Как-то рано утром (вероятно, в начале сентября 1978 года) корреспонденты трёх агентств нашли дверь сапожной мастерской запертой изнутри. Но снаружи на ней висел большой лист бумаги, где было размашистым почерком написано: “Сегодня моё мнение такое: …”, и дальше пара абзацев комментария про Бегина, Садата и Картера с Бжезинским. В обед вывеска поменялась. Верней, заголовок был тот же самый, зато под ним красовалось новое мнение. И так продолжалось несколько лет, покуда корпункты, один за другим, не покинули трёхэтажный особняк на площади Кошек.
А Моше остался, и я его даже застал. Хоть и не он рассказал мне эту историю, а директор офиса, занявшего в 1992 году этаж “Reuters”.
Мне кажется, фраза “Сегодня моё мнение такое…
Антон Носик – журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина – это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
Антон Носик — журналист, общественный деятель и популярный блогер; иногда его называют одним из «отцов Рунета». Его яркие и острые материалы вызывают неоднозначную оценку в обществе и особенно со стороны властей: осенью 2016 года он был осужден по печально знаменитой 282-й статье «за экстремизм».В своей книге А. Носик рассказывает, за что он и другие популярные блогеры подвергаются преследованию при современном политическом режиме в России. По мнению автора, главная причина — это отличие их позиции от официальной в ряде принципиальных вопросов внутренней и внешней политики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фрэнсис Брет Гарт родился в Олбани (штат Нью-Йорк) 25 августа 1836 года. Отец его — Генри Гарт — был школьным учителем. Человек широко образованный, любитель и знаток литературы, он не обладал качествами, необходимыми для быстрого делового успеха, и семья, в которой было четверо детей, жила до чрезвычайности скромно. В доме не было ничего лишнего, но зато была прекрасная библиотека. Маленький Фрэнк был «книжным мальчиком». Он редко выходил из дома и был постоянно погружен в чтение. Уже тогда он познакомился с сочинениями Дефо, Фильдинга, Смоллета, Шекспира, Ирвинга, Вальтера Скотта.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.