Ля Тортуга. От Аляски до Огненной Земли - [56]

— Это что, автомобиль или лодка? — спросил он наконец.

— И то и другое, — ответил я.

Начальник таможни пошептался со своими друзьями. Один сказал, что нас можно отпустить другой не был в атом уверен. Я не знал, в чем дело и о чем они говорят, но по опыту многих границ твердо усвоил одно: главное — молчать, так как объяснения только ухудшат дело. Минут десять они качали головами, хмурили брови, потом долго пожимали плечами и наконец вернули нам документы и махнули рукой в знак того, что мы можем следовать дальше.

— Ну, это же совсем просто, — весело заметила Элен, когда мы влезли обратно в свой джип.

И только по пути через Колумбию мы поняли, что все это прошло чересчур просто.

На вид весь Турбо состоял из таможни, нескольких деревянных лачуг и взлетно-посадочной площадки на опушке джунглей. Мы поставили «Черепаху» в тени одной из лачуг и немножко отдохнули. Впервые за целый месяц я не чувствовал напряжения — приятно было ощущать под ногами твердую землю и без опасений смотреть на беспокойное море. Одно обидно: мне не удалось увидеть выражение лица капитана Паркера, когда он расплачивался за проигранное пари в Панаме.

Начальник таможни указал нам дорогу в Медельин — второй по величине город Колумбии, но, хоть он и находился всего в двухстах сорока милях, прежде чем тронуться в путь, необходимо было запастись продовольствием и привести в порядок машину. Я вынул инструменты и масло, которые привез с Собой из Панамы, и тут же взялся за дело. Однако через полчаса, когда я снял одно из передних колес, обнаружилось нечто совершенно неожиданное: от накладок тормозных колодок остались лишь рожки да ножки, их съели песок и соленая вода. Я обдумывал трудную задачу: где бы раздобыть новые, как вдруг тишину Турбо нарушил самый невероятный звук — мягкая тягучая техасская речь. Да, штат Одинокой звезды, видно, всюду имеет своих представителей.

Он и выглядел типичным техасцем — высокий и долговязый. Ему было лет пятьдесят; седоватые волосы уже начали редеть на макушке; усы аккуратно подстрижены, а в глазах веселая молодая искорка. Одет он был в выцветший мундир цвета хаки.

— Драсте, — сказал он. — Меня зовут Льюис Кулсон. Это не вас ли искал на днях самолет? Оттуда радировали, что пропало судно примерно такого вот вида.

— А я и не знал, что мы пропали, — ответил я. Но тут же вспомнил далекую точку в небе и мою неудачную попытку установить с ними радиосвязь.

Кулсон обошел джип вокруг.

— Вам просто невероятно повезло. Подумать только, пересечь залив в такой штуке! — сказал он.

— Нам все время невероятно везет. И еще больше повезет, если удастся добраться до Медельина. — И я показал ему остатки тормозных накладок. — Это все Турбо или есть еще что-нибудь?

— Нет, есть еще, — ответил он, — но остальное лежит за мелководным заливом. Впрочем, тормозных накладок вы и там не найдете. В город нет даже дороги. Туда можно добраться только в выдолбленном из бревна каноэ. — Он на секунду задумался: — Постойте, у меня есть друг, который может вам помочь. Он начальник дорожного лагеря всего в нескольких милях отсюда, а туда можно доехать без всяких тормозов. Дорога совершенно ровная.

— Вот здорово! — сказал я. — Но уж телеграмму отсюда наверняка можно послать? Нам бы хотелось сообщить нашим домашним, что мы все же добрались.

— Конечно. И на телеграфе у меня есть друг. Постойте, у одного из моих друзей есть и каноэ. Давайте я покажу вам Турбо, то есть то, что тут есть.

Я поблагодарил его и рассмеялся.

— Да, друзей у вас тут видно хватает, мистер Кулсон.

— Это-то уж конечно, сэр, ведь я провел в Колумбии двадцать два года. — Он усмехнулся. — Единственный способ делать дела в этих краях.

— Мистер Кулсон, — начала Элен и замялась. — Нет ли у вас случайно друга доктора?

— Как нет, конечно есть! А что с вами?

— Сама не знаю, но я хотела бы, чтобы он посмотрел мой рот.

Элен ни разу не жаловалась, что у нее болит рот, правда, она почти ничего не ела. Но стоило мне взглянуть на ее нёбо, как я тут же понял почему: оно было покрыто красными воспаленными язвочками.

Я поспешно надел колесо обратно. Когда оно уже было на месте, я обнаружил, что не присоединил кардан к переднему мосту, но Кулсон уверил меня, что он мне не понадобится и я спокойно доеду до дорожного лагеря в Сунге, ведь это всего тридцать миль. Кроме того, он посоветовал мне оставить Дину здесь караулить джип.

Маленький порт Турбо расположился за узким рукавом воды, отделяющим его от крошечного клочка земли, к которому мы пристали с моря. Кулсон вел челнок с навесным мотором, искусно маневрируя между бревнами, которыми была забита бухта, и кричал, стараясь перекрыть шум мотора:

— Турбо прежде был очень оживленным местом, но это было сотни лет тому назад, еще до того как Рио-Атрато наполнила бухту тиной. В те времена здесь останавливались испанские корабли с золотом. — Он замедлил ход и указал на темную, непрозрачную воду. — Там внизу и посейчас лежит сундук с золотом.

Из открытой бухты мы скользнули через узкий канал. В зеркально-чистой воде отражались растущие по берегам деревья, и только легкая рябь за лодкой колебала и туманила эти отражения. Возле грубо сколоченных мостков Кулсон привязал челнок к столбу, и мы вылезли. По обе стороны мостков на воде качались другие каноэ, на некоторых также виднелись неуместные здесь блестящие навесные моторчики. Возле одного из них стоял огромный негр. Его косматая борода, измазанная табачным соком, почти совсем закрывала красную фланелевую рубаху.