Львиное сердце - [99]

– Нет, он не умрет.

– Два года его травили опиумом, который я сам покупал. Судя по словам Дугласа, Эаммон не сможет без него жить. – Комин улыбался во весь рот. – Это жуткая смерть.

О, папа! От ужаса Меган пошатнулась, но взяла себя в руки. Мать спасет отца – Меган должна в это верить… иначе можно сойти с ума.

Но то, что он сказал дальше, нанесло ей последний удар.

– Потом и тебе достанется.

– Мне? Что я такого сделала, чтобы ты так ненавидел меня?

Губы Комина скривились.

– Да само твое существование – это бельмо у меня на глазу. Не будь тебя, я давно мог бы жениться на Сьюзан. Ты не умерла, а должна была.

– Так это ты! Ты застрелил подо мной лошадь, – выдохнула Меган. Она вся горела от страха и отвращения. Ответом ей была лишь мерзкая улыбка, но зловещий блеск в его глазах говорил о том, что она не ошиблась. – А Эван?

– И Эван тоже. Всего один несчастный случай – и я получаю все: наказание твоему отцу, Сьюзан в жены, Кертхилл как место для торговли.

Так вот кто ее враг! Тошнота подступила к горлу, но она должна продолжать разговор, чтобы найти выход для себя и для Киерана.

– Почему же никто не обнаружил стрелы в шее лошади?

– Да потому, что Хакон вызвался спуститься вниз и притащить лошадей и тело Эвана. А стрелу он вынул. – Комин скрестил руки поверх золотых цепей, висящих у него на груди. – Тебе предстоит расплата, поняла? – Он сказал это очень спокойно, словно они говорили о рулоне материи, которую Меган купила.

– Быть узницей в твоей крепости – достаточная пытка, – с притворным спокойствием произнесла она. Если удастся уговорить его разрешить ей свободно ходить по замку, то она найдет возможность убежать.

– Не достаточная. – Комин поглаживал подбородок, а свет от свечей усиливал безумный блеск в его глазах. – Ты гордая сучка. Еще бы – бард клана Сатерлендов, – издевался он. – Но пара ночей взаперти с моими воинами усмирят твой норов.

– Нет! – воскликнула Меган. Сердце ее так громко колотилось, что заглушало похотливый смех Комина.

Меган обогнула столбик кровати, стараясь держаться от него подальше, но он преследовал ее, словно жестокий хищник.

– Может, я сам попользуюсь тобой. – Комин оскалил зубы и стал похож на волка. – Помнишь, как ты застала меня, когда я мучил гончих на псарне? Твой отец не поверил тебе, но не мог понять, куда подевалась одна собака. Мне нравится играть не только с собаками, Меган. В моей постели ты научишься многому, чему тебя не обучил Росс.

Пресвятая Дева! Меган в отчаянии смерила глазами расстояние до двери – ей не добежать с ее хромой ногой. К тому же она не может оставить Киерана.

Их прервал неожиданный звон колоколов.

– Что за черт! – Комин кинулся к окну, распахнул его и высунул голову. – Дым из кухни и конюшен. Это дело рук Росса. А я-то думал: что это он так легко сдался? Но ему не удастся сжечь мой дом, как это сделали Маккейи с родительским замком. Я вернусь и тогда займусь тобой, – отрывисто бросил он Меган и торопливо вышел.

Лязгнул задвигаемый железный засов, эхо отразилось от каменных стен комнаты. Все кончено. Дрожа, Меган опустилась на край кровати. Бежать! Но как? Она одна, на третьем этаже башни, а дверь заперта снаружи. Но остается окно. Меган вскочила, взяла на руки спящего Киерана и пошла к очагу. Положив ребенка на пол подальше от огня, она сдернула постельное белье и связала его в веревку. Длины было достаточно, чтобы спуститься на крышу часовни под окном, а оттуда на землю. Если Росс каким-то образом попал внутрь Шур-Мора, он найдет ее быстрее внизу, так как ему не придется обыскивать весь замок.

* * *

Будь все проклято! Меган вылезла из окна!

Росс сжал рукоятку меча и уставился вниз, на связанное в веревку постельное белье, свисающее на крышу под окном. Стояла темная ночь, но зарево от горящих строений превратило ее в освещенный адским пламенем день. Во дворе замка метались люди, пытаясь потушить пожар и не налететь на Кармайклов и Сатерлендов, которые вместе с Россом перелезли через стены Шур-Мора. Но на крыше часовни не было видно ни испуганной женщины, ни младенца. Почему она не могла подождать здесь, пока ее спасут, как сделала бы любая нормальная женщина? – спрашивал себя Росс.

Первая же служанка, которую он встретил, – та самая, с рассеченной губой, – услужливо показала Россу, где Комин прячет леди и ребенка. С облегчением вздохнув оттого, что оба в безопасности, Росс послал остальных своих людей захватить воинов Макдоннела, а сам понесся вверх по лестнице к Мег. И вот что он обнаружил.

Нахмурившись, Росс отошел от окна и, чуть-чуть приоткрыв дверь, услышал голоса на лестнице:

– Поставьте охрану наверху и убивайте любого, кто попытается освободить даму.

Комин! Росс схватил первое, что попало ему под руку, – пятифунтовый кованый железный подсвечник – и втиснул его в дверные ручки в качестве засова. Едва он успел это сделать, как задвижка запрыгала и послышались ругательства.

Тяжелые удары обрушились на дверь. Росс же побежал к окну, схватился за самодельную веревку и стал спускаться вниз, удивляясь тому, как Меган удалось сделать то же самое, да еще с ребенком, привязанным к груди. От нее можно ждать чего угодно, подумал он, ощущая одновременно гнев, гордость и тревогу. Что, если люди Комина схватили ее? А если…