Львиное сердце - [67]

Меган как будто почувствовала его неодолимое желание – она задвигалась, губы ее раскрылись для поцелуя, которым он коснулся ее рта и к которому она была готова.

– Росс… – Ресницы ее затрепетали. – Я стосковалась по тебе. – Вытащив руки из-под одеяла, она обняла его за шею. Ему казалось, что нежные шелковые нити обвили его голову и тянут вниз для следующего поцелуя.

Росс помнил, что должен действовать не торопясь. Но когда ее рот раскрылся под его губами, хладнокровие ему изменило и он со стоном взял то, что она так щедро предлагала. Языком он дотронулся до ее языка, вкушая внутренность ее рта, а она несмело повторяла его движения. Он удивился тому, что она без стеснения ответила на его поцелуй. Но, когда она захотела притянуть его поближе и ее пальцы запутались у него в волосах, он почти позабыл о своих благих намерениях. У Росса перехватило дыхание, он оторвал губы от ее рта и, закрыв глаза, попытался совладать с ошеломляющей волной желания, захлестнувшей его. Его всего жгло – подобного он никогда не испытывал. Но сейчас было не время идти на поводу своих желаний. Прошлой ночью он жестоко обошелся с ней, она утомлена и, несомненно, заслуживает лучшего, чем насилие от мужчины, который ведет себя как животное.

– Росс? – Заспанные глаза открылись, в них промелькнула страсть. – Иди сюда, ложись рядом.

Росса не пришлось долго уговаривать: он мгновенно скинул тунику, штаны и башмаки. Проскользнул под покрывала, упиваясь тем, что ей это приятно. Она прижалась к нему, мягкая и теплая. Зачем нужны слова, когда он может загладить вину своими действиями? Сжав зубы, сдерживая свое неистовое вожделение, он старался не потерять самообладания и, как ему показалось, нашел необходимую степень близости. Но тут она заерзала и поморщилась.

– Где у тебя болит? Ты поранилась?

– Просто я давно не ездила верхом.

– Нога? – догадался Росс, и, когда она опустила голову, сердце у него сжалось. – Давай я разотру ее. – И, прежде чем она успела возразить, он поднял подол ее рубашки. Не обращая внимания на попытки Меган увернуться от его руки, он начал растирать верхнюю часть бедра. Она вздохнула, а когда он стал нажимать пальцами на упругое тело, застонала от удовольствия. – Хорошо? – хрипло спросил Росс.

Меган упрямо молчала, но то, как ее тело расслаблялось под его ладонями, было само по себе ответом. Для него же было настоящей пыткой наблюдать за ней, касаться ее и ощущать, как она трепещет от прикосновения его рук. Но эту пытку он заслужил.

А Меган думала: «Какое блаженство!» Судорога прошла. Кровь кипела в жилах, а кости стали податливыми от его волшебных прикосновений. «Отчего у него это так замечательно получается? Ведь мама и Крисси проделывали то же самое тысячи раз». И сама же ответила: «Это потому, что он мой супруг, мой суженый».

– Меган? Ты уснула? – Она почувствовала его дыхание на щеке – оно щекотало кожу за ухом. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее в это место. Он так и сделал, и тогда все ее существо ожило. О, какое счастье! За короткий промежуток между прошлой и сегодняшней ночами он смягчился и превратился в героя ее легенд и снов – сердечного, любящего, настоящего возлюбленного.

– Росс… о, Росс!

– Да? – Он мгновенно склонился над ней. Его глаза были похожи на глубокие заводи.

Она хотела сказать, что жаждет отдаться ему, но вдруг застеснялась.

– Я не знаю, как тебе сказать.

– Ты – и не подберешь слов?

Меган провела языком по пересохшим от волнения губам. Он жадно следил за этим, казалось бы, невинным движением. Обретя вновь смелость, она произнесла:

– Я… хочу тебя.

– А я – тебя, но как же больная нога?

Судороги в ноге были ничто по сравнению с пожаром, полыхающим у нее внизу живота.

– Я хочу тебя. И ты меня тоже, – повторила Меган.

Она хотела его так сильно, как он не мог себе и вообразить. Рубцы на его душе были глубже ее шрамов. Вместе они излечатся. Только бы он позволил ей…

– Я безумно хочу тебя. – Его слова, его хриплый голос обволакивали ее, словно сладкий мед. – Но, может, сейчас не время для этого…

Приложив палец к его губам, она покачала головой. Дрожь, сотрясавшая его большое тело, придала ей сил.

– Сейчас самое время. Я люблю тебя, – просто сказала она.

– Мег! – Росс уткнулся лицом ей в ладонь. – Как ты можешь говорить такое после того, что я сделал? Я ведь причинил тебе боль. – Господи, подумал он, она еще не знает правды о своем отце. – Мег, я…

– Шшш. Ты тоже меня излечил. – То, что он не отверг ее из-за хромой ноги, значило для нее больше, чем можно было выразить словами. Она гладила его по щеке, задевая ногтями за небритую щетину. Вот он каков – внешне колючий, а душа нежная. – Было столько насилия, крови и ненависти. Давай обретем мир в объятиях друг друга.

Надежда светилась в ее глазах, и он не решился нарушить это мимолетное счастье и не сказал, что хотя ее отец и не убийца, но зато к тому времени, как они возвратятся, вполне может стать покойником. Ему претило это делать, и он решил на время утаить правду.

– После наших бурных ссор уместнее сжечь этот шатер, а не подписывать соглашение о мире, – пошутил он. Наградой ему стала медленная, обворожительная улыбка, огоньками засверкавшая у Меган в глазах. Небольшой грех, который он взял себе на душу, был не слишком дорогой ценой за такую улыбку.