Львиное озеро - [30]
— Паола! Паола!
Крик замер в кедровнике, и Ларош бросился вперед. Теперь я больше не колебался: Паола и Дарси где-то поблизости, и, значит, я избавлен от необходимости оставаться наедине с человеком, которого считал убийцей. Вода уже дошла до пояса, холод сковал тело. Течение было довольно мощным. Я видел, как Ларош выбрался на противоположный берег и карабкался теперь по скалам. Выскочив из воды, я с трудом догнал пилота. Он стоял на верхушке утеса, а возле ног тлели головешки брошенного кострища. Над ними вился синий дымок.
— Где они? — задыхаясь, выпалил я. — Вы их видели?
— Нет, я заметил только дым. Они опередили нас! Я этого не ожидал… — Ларош чуть не плакал, его тело сотрясала дрожь. — Мы должны нагнать их прежде, чем они выйдут к озеру.
— Надо развести огонь и обсушиться, — сказал я, но он только помотал головой и двинулся вперед.
— Сумасшедший! — заорал я. — Вы замерзнете насмерть!
Он не обратил на мой крик никакого внимания. Теперь Ларош почти бежал, и мне не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. Дважды он падал, и я думал, что вскоре догоню пилота, но на поверку оказалось, что у меня хватает проворства не упустить его из виду. Внезапно лес поредел, и в просветах между деревьями блеснула вода. Выбежав на скалистый берег, я тут же увидел перед собой скалу в форме львиного туловища. Огромный каменный лев как бы выныривал из самой середины озера, возвышался над поверхностью воды и всем окружающим ландшафтом. Я едва верил своим глазам, едва верил, что мы дошли до Львиного озера. Вид его породил в моей душе какое-то холодное отчаяние. Кругом стоял зловещий сумрак, по берегам озера белела ледяная корка, узкое, длинное и темное, как свинец, водное пространство уже начинало замерзать, черная скала была оттенена белым льдом и оттого казалась еще чернее.
— Паола! — долетел из-за деревьев исступленный крик Лароша. — Паола, погоди, умоляю тебя!
Ларош бежал к воде по пологому берегу. Впереди тускло поблескивал металл. Значит, гидросамолет все-таки не затонул! Он лежал у самого берега и был наполовину скрыт водой, а справа от обломков стояли две черные фигуры. Скалистый берег образовывал здесь нависший над озером карниз, с которого Паола и Дарси смотрели вниз, на самолет.
— Паола! — полный страха крик вновь резанул мой слух.
Фигуры на карнизе разошлись в разные стороны, и Паола начала спускаться вниз, к полузатопленному самолёту. Дарси устремился следом за ней, выкрикивая какие-то предостережения. Кажется, он решил, что обезумевший Ларош опасен. Улика была налицо: пилот солгал, самолет неопровержимо доказывал это. Я ринулся вниз, к воде, крича Паоле, чтобы она не отходила далеко от Дарси.
Удивляюсь, как я не свернул себе шею на этих скалах. Я подбежал к берегу вслед за Дарси и остановился чуть позади него. Немного дальше впереди стояли Паола и Ларош, все трое застыли как изваяния. Они смотрели куда-то вдоль берега, я обошел Дарси и тоже увидел это страшное зрелище — скрюченный труп в снегу, над ним — покосившийся шест, на который накинут обвисший кусок брезента, а рядом — два стальных ящика. Из одного к деревьям тянулась тонкая паутинка антенны.
Значит, отец был прав. Я подошел к жалким останкам человека, ради которого проделал весь свой долгий путь. Он лежал на боку, исхудавшее лицо было обращено вверх, невидящий взор слепых глаз устремился к лабрадорскому небу. Одна рука все еще сжимала микрофон передатчика, другая, перетянутая грязным окровавленным бинтом, лежала возле рычага генератора. Бриф не сдался, до последнего вздоха пытался он связаться с внешним миром и умер, так и не узнав, что его усилия увенчались успехом. А я… я опоздал, и дело, начатое отцом, кончится моим поражением.
— Боже мой! — словно откликаясь на мои мысли, прошептала за спиной Паола. — Слишком поздно…
— Да, — пробормотал я. — Слишком поздно.
Подняв глаза, я посмотрел на скалу. По крайней мере, я дошел до Львиного озера, добрался до последнего лагеря деда, сделал то, что не удалось моей бабке, то, что наверняка попытался бы совершить отец, не будь он так тяжело ранен на фронте. Я здесь, и это уже что-то значит.
Мне вспомнились слова Лароша: «Куча костей… и дырка в черепе». Хорошо хотя бы, что Брифа постигла менее ужасная смерть.
— Он убил отца, да? — услышал я рядом с собой шепот Паолы. Я ничего не ответил. Теперь она знала правду: тело и передатчик являли собой более чем красноречивые доказательства. Паола медленно обернулась к Ларошу.
— Ты его убил! Ты бросил его умирать одного…
Лицо Лароша покрыла смертельная бледность, он пытался что-то сказать, но слова так и застряли у него в горле.
— Убил! — вскричала Паола и, резко отвернувшись, пошла по берегу, словно дикое раненое животное, ищущее укрытия.
Все могло бы обойтись, если б у Лароша достало разума отпустить ее. Но он бросился следом, крича:
— Паола! Ради бога!
Мы не успели остановить его. Ларош настиг Паолу в считанные мгновения, ухватил за руку и остановил…
— Паола, ты должна выслушать меня… — Он заставил ее повернуться и тут же отступил на шаг, словно получил удар в лицо. Ее глаза горели ненавистью, растерянностью и страхом, она была мертвенно бледна.
