Лувр делает Одесса - [41]

Лея не торопясь привязала нитку к кольцу и попросила протянуть ей левую руку. Колечко над ладонью качнулось словно маятник из стороны в сторону и остановилось.

– А здесь что? Не томи, подруга.

– И здесь мальчик получается. Если бы заходило по кругу – жди девку, а здесь сами видели, туда-сюда, туда-сюда. Снова все признаки мальчишеской писюньки.

– Тьфу на тебя еще раз! Правда, Мэрька?

– Ага, – засмеялась невестка.

– Бесстыдное гадание у тебя, Лея.

– А какое оно должно быть, если ребеночков только по этим местам и различают. Давай последний способ. Приподними, голубушка, подол юбки и, не торопясь, садись на пол. Потом так же медленно вставай.

Мэри, придерживаясь за табурет, послушно выполнила все, что от нее требуется.

– Быстро присела. Так не пойдет. Я даже не успела рассмотреть, что полагается видеть в таких случаях. Давай повтори еще раз с чувством и толком.

Мэри глубоко вздохнула и начала тихонечко приседать. По мере того как она приближалась к полу, Леина шея вытягивалась все дальше и дальше, а глаза делались все уже и уже.

– Ну что сейчас скажешь? – прервала молчание Белла.

– Ничего не скажу.

– Это еще почему?

– Потому что забыла я, как определять, а «лишь бы что» не хочу говорить и не умею. Да и зачем нужен был последний способ, ежели я вам и так много раз ответила? Будет у вас мальчик. Так и пишите Фиме в следующем письме.

Глава 19

Фима возвращался домой в приподнятом настроении. Последние новости радовали и даже окрыляли. Возможность закончить учебу раньше положенного срока стала абсолютно реальной и открывала перед ним большие возможности. Не успел он зайти в дом, как прислуга Петра Афанасьевича Сытина протянула ему конверт.

– Любят вас дома, – ласково произнесла Даша. – Почти каждую неделю пишут. Прошлый раз аккуратная надпись была, а сегодня другой рукой написано, словно торопился кто-то или ребенок писал.

– Так и есть, – улыбнулся Фима и тут же на лестнице распечатал конверт.

«Здравствуй, уважаемый брат Фима! Пишет тебе из далекого дома Гриша Мендл. Хоть ты и уехал от нас, но мы живем хорошо. Иногда скучаем по тебе, особенно бабушка. Каждый вечер она молится и тяжело вздыхает. Мне кажется, ей без тебя тоскливо. Пока ты там живешь, Мэри сильно поправилась. Мама Белла говорит, что она стала красивее, но я бы с этим поспорил. Хотя глаза у Мэри действительно красивые, только немного грустные. Вчера к ней приходила тетка Лея. Ой умора, что она делала с твоей женой! Мэри отвечала на разные дурацкие вопросы, подвешивала кольцо на нитку и несколько раз приседала по ее команде. И что ты думаешь! Она определила, что в животе у нее мальчик. Скажи, как это можно увидеть через кожу? Прям ерунда какая-то! Я бы ее пореже к нам пускал. Если бы ты видел, как она уплетала Мэрины булочки! Всю сметану из кринки на них вымазала. Сидит ест, а взамен последние новости рассказывает. Мэри смеялась и весь вечер была в хорошем настроении. Вообще-то, я не против. Если уж она ей так нравится, то пускай приходит. Не все же время ей работать и по тебе грустить.

На прошлой неделе папа Хацкель возвращался из соседнего местечка и повстречал на дороге рыжую кошку. Привез домой и сказал, что эта кошечка должна быть хорошей крысоловкой. Видел бы ты эту кошечку! Наш Мурчик по сравнению с ней котенок. Беда нам с ним. Совсем не хочет ничего делать. Правильно говорит бабушка, что лень порождает нахальство. Как ты уехал, мы принялись вытаскивать из погреба картошку для посадки и разворошили там крысиную семью. Вот было смеху! Отец попробовал их задавить сапогом, но разве за ними поспеешь! Тогда он решил спустить в погреб доску, чтобы они по ней оттуда ушли. Как же, уйдут они! Мурчик нам тоже в борьбе с ними не помог. Он в погребе орал как скаженный, пока папа Хацкель к нему не пришел на помощь. Как только он спустился, кот запрыгнул на него и пулей выскочил из ямы. Бабушка назвала его непутевым и даже плакала от смеха. Ничего не понимаю, зачем женщины так часто плачут? Они совсем другие.

Урожай вишни в этом году будет хороший, особенно у доктора Князева. Какая она у него крупная! Я каждый день прохожу мимо сада и с завистью вздыхаю. Скоро на базаре абрикосой торговать начнут. Как хочется! Бабуля сказала, что клюква не хуже. Осенью пойдем с ней на болото за ягодой. Прошлогоднюю давным-давно уже съели с киселями и пирожками. Ой, прям уже слюнки текут!

Ты не обидишься за то, что я с твоей удочкой хожу на рыбалку? Часто хожу. Папа Хацкель говорит, у меня рука легкая, поэтому рыба идет. Недавно он случайно поймал большущего сома и отпустил его обратно, потому что наш ребе даже собакам и курицам не разрешает есть рыбу без чешуи.

Вчера на рынке мужики дрались. Видел бы ты, как было здорово! Женщины визжали и оттаскивали своих мужей. Дядьке Баруху досталось на пряники. Ему выбили зуб, но он совсем об этом не жалеет, потому что он у него болел и шатался. Во свезло! К врачу нарочно идти не нужно. Конечно, обидчику тоже хорошо досталось. Ушел домой в разорванном жилете и такой же физиономией. Не надо было называть дядьку Баруха жидовской мордой! Если ты хочешь знать, как я оказался на рынке, – пожалуйста. Я уже целую неделю учусь у парикмахера Кляйна. Теперь его салон прям возле базара. Вольфсон ни за какие коврижки не разрешил бы сбегать посмотреть, а этот сам меня отправил и наказал, чтобы запоминал все до последней мелочи. Я запомнил, мне не жалко! Кляйн говорит, что ему совсем не нравится, что происходит в последнее время. Слишком уж часто стали бить морды друг другу. Опасается, что недолго и до погромов. Я прям не знаю, чего он так боится этих заварушек. Сколько всем веселья! Подрались немножко и разошлись по домам.