Лунный свет - [44]

– Все вышло как-то не так, – со вздохом промолвил Дэниэл.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что… – Он сделал резкий вдох и выпалил: – Мы неслись вперед, будто мир обуял пожар. Будто нас кто-то мог застукать. Это надо было сделать совсем в другом, более сокровенном месте. В постели, при свечах. Или, может, после свидания на Космической Игле, – сказал он и вяло махнул на освещенную белую башню, маячившую вдали.

– На Космической Игле?

– Ну да, чтобы было романтичнее. Или где еще, я не знаю, – добавил он, вскидывая руки.

– Мне не нужна вся эта романтическая хрень.

– Может быть. Зато нужна мне, – чуть возмущенным тоном ответил он, – я лишь хочу сказать, что чувствовал себя просто кошмарно оттого, что все так вышло. Надо же быть таким идиотом, чтобы ничего не понять. Да, детектив из меня дерьмовый. Ты так мне понравилась. А я повел себя как жадный тупица и даже ни о чем не подумал. Но ты ведь тоже могла со мной поговорить.

– Да ты же мне ничего не сказал! Я подумала, ладно, он закончил, наверное, так и надо.

Он поморщился и поднял палец:

– Не-а, как раз не закончил. Это так, для протокола. Я остановился, а это большая разница.

Все мое существо накрыла новая волна замешательства.

– Ну хорошо, прости, что я ничего не поняла, – сердито бросила я, – может, тебе вручить приз за то, что вел себя этаким пай-мальчиком?

– Что? Нет! – с досадой и злостью в голосе проворчал он, прижав к глазам ладони. – Не нужен мне никакой приз. Хочу сказать только одно – я жалею, что все, нахрен, пошло наперекосяк, и чувствую за это ответственность. Как бы мне хотелось, чтобы ты тогда осталась и поговорила со мной. Как бы хотелось набраться ума и поговорить с тобой до того, как у нас все тогда завертелось… Как бы хотелось… Даже не знаю, Берди… Я чувствую себя полным козлом и жалею только об одном – что у меня нет машины времени, чтобы вернуться назад, все изменить и сделать гораздо лучше. В тот вечер мы могли с тобой сходить в кино. Могли сначала получше друг друга узнать. – Он протяжно выдохнул через нос. – Я хотел бы лишь одного – чтобы ты тогда не убежала, а поговорила со мной. И только это пытаюсь тебе сказать.

– И что, по-твоему, я должна сейчас на это ответить? Что, когда мы садились к тебе в машину, у меня отшибло мозги? Что я сходила с ума, понимая, что ты совершенно чужой мне человек, но происходящее накрыло меня с такой силой, что не было никакой возможности остановиться? Что я совершенно не умею водить задушевные разговоры, потому что мне страшно слишком сближаться с другими – по той простой причине, что все, кто мне небезразличен, в конечном счете меня все равно бросают, а раз так, то какого хрена тогда вообще заморачиваться?

Он в изумлении смотрел на меня, распахнув глаза и напрягшись всем телом.

У меня защипало внутреннюю сторону век. Не плачь. Только не плачь. Я поднялась со скамьи и подошла к стене, чтобы проветрить голову и отойти от него на некоторое расстояние. Дэниэл за мной не последовал.

Все сказанное им безостановочно кружилось у меня в голове. И теперь, немного успокоившись, я уже жалела о произнесенных мной словах. По отношению к нему это было нечестно. Именно поэтому я подобными вещами никогда не занималась. Мне хотелось стереть все, что слетело с моих губ, и вернуться к первой части затеянной Дэниэлом игры, когда все было беззаботно и просто, когда сердце в моей груди не чувствовало, будто его утыкали осколками битого стекла.

Однако извиняться, пожалуй, было уже поздно.

Но не успела я собраться с духом, чтобы повернуться и понять, так это или нет, как в поле моего зрения появился человек с двумя собаками. Упитанный мужик в бейсболке.

Тот самый, из лифта. Можно было спорить на что угодно. Продавец в музыкальном магазине оказался прав. Билл Воддл, большой поклонник оперы, и в самом деле выгуливал на рассвете своих псов.

Мог ли это действительно быть Рэймонд Дарке?

У меня на руках вздыбились все волоски. Мозг захлопнул дверь за всеми нашими прочувственными беседами и переключился в режим расследования, честно говоря, почувствовав себя от этого гораздо комфортнее.

Я быстро повернулась сказать об этом Дэниэлу, но он уже стоял буквально передо мной. Из моей груди вырвался негромкий, испуганный крик и тут же понесся по парку. Фотограф опять бросил на нас взгляд. Мужик с собакой тоже.

– Нет, только не это, – прошептала я, – думаю, это он. Он нас засек.

– Черт, – прошептал Дэниэл, – иди сюда. Не переживай, все будет хорошо.

Теперь я стояла к мужику спиной.

– Он все еще на нас смотрит? – сорвался с моих губ шепот. – Это Дарке?

– Определенно он, – прошептал мне в ответ Дэниэл. – Я сейчас положу тебе на плечо руку. Не бесись. Веди себя естественно, только и всего. Он может меня узнать, а мне этого совсем не хочется.

Еще бы. В мои планы это тоже не входило! Я хотела проследить за ним, когда он во вторник вечером опять заявится в отель, и выяснить, что он там каждую неделю делает. Нельзя было допустить, чтобы он увидел сейчас меня здесь, а потом узнал на работе и перепугался. Допуская подобную небрежность, любой детектив лишь даром ест свой хлеб.

Рука Дэниэла покоилась у меня на плече. Пролетело несколько напряженных секунд. Пока Дэниэл из-под полуприкрытых век наблюдал за Дарке, я загляделась на его лицо, и мои мысли отправились в свободное плавание. От него исходил приятный аромат. По всей видимости, это пахли его волосы. Рассыпавшись по плечам и груди, они были прямо у меня перед носом. Чтобы зарыться в них лицом, достаточно было податься вперед всего на пару дюймов. Они у него шелковистые и…