Лунный свет - [16]

Сегодня на ней был прикид «дэнди» в стиле Оскара Уайльда: зеленый вельветовый длиннополый жакет, твидовый жилет, слишком большой для нее шейный шарф, заколотый сверкающей булавкой, и сапоги-гетры на каблуке. На голове красовался крохотный цилиндр, лихо надвинутый на одну бровь, а торчавший из-под него парик вполне уместно смотрелся бы в Англии времен королевы Виктории, если бы не его цвет – что-то среднее между лаймом и кислицей. На ходу она постукивала по полу кончиком изумительной трости с видом Вилли Вонки, решившего устроить обход собственной шоколадной фабрики.

– Прошу тебя, не заставляй меня повторять, – взмолилась я, когда мы проходили мимо серой, поистине киношной картины залива Пьюджет-Саунд, открывавшейся из окна затрапезного ресторана – того самого, где Том Хэнс говорил с Робом Райнером в «Неспящих в Сиэтле».

Тетя Мона прищурила глаза, обрамленные длиннющими зелеными накладными ресницами и подведенные эффектной тенью для век.

– По твоим словам, это тот самый парень, на пару с которым ты кувыркалась на заднем сиденье автомобиля…

– Да тише ты!

– И он работает в том же отеле, что и ты? Блин горелый, Берди, это же…

– Кошмар?

– Да нет, больше похоже на судьбу, – сказала она и ухмыльнулась мне с видом безумной психопатки.

Зеленая помада в этом деле ничуть не помогала.

– Слушай, не начинай, – сказала я, сунув телефон в сумочку, – Дэниэл тоже что-то там талдычил о судьбе.

– Дэниэл, – произнесла она, картинно передернув плечами, отчего приколотая к ее вельветовому жакету бутоньерка со спрятанным в ней светодиодом тут же мигнула. – Звучит так изысканно. У тебя нет его фотки? А ужас как хочется на нее глянуть.

– Хочется – перехочется. Нет у меня его фоток.

– Но мне нужен зрительный образ, mi corazon[5]. Не увидев, насколько он сексуален, я не смогу дать тебе своего благословения.

– Я не прошу у тебя благословения, а всего лишь спрашиваю, как мне поступить. Он хочет поговорить о том, что между нами тогда случилось.

– О кайфе? О мамбо, который вы исполнили в горизонтальном положении? О развратных щекоташках-обнимашках?

– Прошу тебя, прекрати, – взмолилась я и оглянулась по сторонам убедиться, что ее никто не слышит.

– Хватит корчить из себя твою ханжу-бабушку. Ее больше нет, Берди. И в том, чтобы немного пожить, нет ничего плохого.

– Какова мать, такова и дочь, да?

Тетя Мона остановилась прямо посреди рынка, повесила на руку трость и схватила меня за плечи:

– Твоя мать была богиней, а не грешницей и не шлюхой. И тебе это прекрасно известно.

От наплыва эмоций у меня сжалось горло.

– Мне кажется, я совершила страшную ошибку, – прошептала я.

– Послушай. Да, у тебя был секс. Тоже мне, нашла проблему. Я тебе тысячу раз говорила – девственность нельзя потерять. Это тебе не пропавший где-то носок, а состояние души.

– Но все вышло странно и неловко.

– Потому что ты потом убежала?

– Нет. Я потому и убежала, что все вышло странно и неловко. Это получилось… совсем не как я ожидала. Ничего волшебного… Ничего… В общем, Диснейлендом там и не пахло.

– Диснейлендом?

– Что тут непонятного? Аттракцион «Маттерхорн». Чуррос. Фейерверки. Самое обалденное местечко на всем белом свете.

Мона тихо усмехнулась:

– О боже, я люблю тебя, ребенок.

– Неужели? – хмуро спросила я. – Потому как меня не покидает ощущение, что ты надо мной смеешься, когда я как на духу выкладываю тебе все о своей личной жизни, хотя сама же меня об этом и просишь.

– Ты совершенно права, дорогая моя. Прости.

Она обняла меня за плечи, и мы вместе пошли дальше.

– Послушай, – продолжала на ходу Мона. – У меня первый секс был просто волшебный…

Об этом я слышала. В подробностях. Бесчисленное количество раз. Хотя на самом деле предпочла бы ничего об этом не знать.

– Ну а потом? Б-р-р-р… Знаешь, сколько раз в моей жизни секс пошел наперекосяк?

– И знать не хочу.

– Это хорошо, а то я со счета собьюсь. Иногда все просто здорово, иногда действительно становится как-то неловко. Порой и вовсе плохо. Каждый раз по-разному. Это ведь как… – Она скривила рот, пытаясь подобрать нужное слово. – Ладно, давай порассуждаем следующим образом. Ты только что упомянула Диснейленд… Помнишь, когда мы туда ездили?

За несколько месяцев до маминой смерти. Для этого они два года копили деньги. Даже миссис Пэтти из ресторанчика, и та была в доле. Мы через Орегон и Калифорнию отправились на юг, а поскольку снять номер в официальном отеле парка у нас возможности не было, остановились в итоге за его пределами – в мотеле с тараканами. Но мне было наплевать. Те три дня, проведенные в парке, стали для меня чистой воды блаженством.

– Ты классно провела время, – продолжала тетя Мона. – Я тоже. Но вот твоей маме жуть как не повезло.

Хм. А ведь это совсем вылетело у меня из головы. Она приболела, потом простуда переросла в бронхит, и, пока мы с Моной стояли в очереди на очередной аттракцион, мама надрывала легкие.

– В ее жизни Диснейленд стал паршивым событием. Может, в другой раз, когда мама не болела бы, все было бы иначе. Точно то же самое можно сказать и о сексе. Порой это самое приятное место на всем белом свете, порой слишком людное, иногда у подножия замка не взрываются фейерверки, а говорить об этом ты должна с твоим принцем. Если же он не услышит твоих жалоб, то лучше сразу искать другого.