Лунный перелет - [13]

Постройка началась. Прежде всего была приобретена для верфи свободная полоса земли у озера.

Холмы к востоку от озера представляли собой естественный грунт дороги для старта. В долинах между холмов были установлены мостовые быки, неровности были снесены, и через образовавшиеся таким образом искусственные и естественные опорные пункты были переброшены крепкие железные рельсы.

Мало-помалу вырос прямой рельсовый путь шириной в 12 метров и длиной почти в 2 километра, тянувшийся от будущей площадки для старта несколько сот метров горизонтально. Незаметно поднимаясь все выше и выше, он заканчивался на самом высоком пункте холмов, образуя место, удобное для броска.

Гардт проводил ежедневно целые часы на постройке — наблюдал за работой, производил испытания крепости фундамента, а в лаборатории делал исследования качества строительных материалов. В то же время в различных мастерских верфи изготовлялись отдельные части аппарата. Работы были в полном ходу, когда приехал представитель печати, Томми Бигхед.

Гардт был до того занят своими работами, что даже забыл поехать на вокзал встречать своего дядю и иностранного гостя. Он был занят испытаниями действия температуры на металл бериллий, из которого изготовлялась носовая часть аппарата, когда перед лабораторией остановился автомобиль.

— Посмотри-ка, Андерль, кто там, — сказал он своему ассистенту, не отрываясь от работы.

— Впустить или вышвырнуть?

— Да узнай раньше, кто там.

Большими шагами пошел Андерль навстречу прибывшим. Его лицо расплылось в радостную улыбку, когда он увидел маленького худощавого человека, из карманов которого торчали курительные трубки: Андерль узнал доктора Александра Гардта.

— Здорово, доктор, — крикнул он. — Пожалуйста, входите…

— Ба, Андерль! Как дела? — Приветствовал его доктор.

— Спасибо, великолепно! Стоп! — крикнул он вдруг, заметив, что и Бигхед собирается войти. — Этот парень должен остаться здесь. Чужому не место в лаборатории.

Томми Бигхед вынул свою неизменную бразильскую сигару изо рта, бросил на Андерля уничтожающий взгляд и сказал:

— Что за странный тип? В Америке держали бы взаперти шутов в таком костюме.

Эти слова задели чувствительное место Андерля.

— Что ты сказал? — рассвирепел он. — В таком костюме! Ты, верно, не видал никогда кожаного костюма? Ах ты, чертова кукла!..

Томми беспомощно посмотрел на своего спутника.

— На каком языке говорит этот человек? Я ничего не понимаю.

К счастью, вовремя появился Ганс Гардт, и Андерль лишился возможности преподать американцу урок крепкого баварского наречия.

Ему неприятно было видеть, как Ганс Гардт сердечно приветствует этого человека; в плохом настроении он быстро исчез за спиной своего шефа. Позже, когда Андерль был формально представлен американцу, а тот снисходительно похлопал баварца по плечу, словно это был забавный, хотя и злой пудель, Андерль, пробормотав: «Проклятый чорт!», повернулся и вышел, не произнося ни слова.

Томми был заинтересован в том, чтобы как можно скорее получить материал для газеты; поэтому он сразу перевел разговор на главною тему, — на строящийся аппарат.

Лаборатория разочаровала репортера. На стенах висели карты и диаграммы, у окна стоял большой рабочий стол, заваленный чертежами; кроме многочисленных проводов, соединенных на одной мраморной доске, и длинного стола с массой проводов, трубок и реторт, ничто не указывало на то, что тут созидается чудо техники.

— Я много не смогу вам показать, — начал Гардт свои объяснения, — но на основании расчетов и планов вы сами вынесете ясное представление о проекте.

— Пожалуйста, без расчетов, г-н Гардт, — отбояривался репортер. — Ничего я в этом не понимаю, а читатели и вовсе не хотят их знать. Скажите мне прежде всего, при чем тут спирт?

Гардт улыбнулся:

— Знаете ли вы, что такое ракета, мистер Бигхед?

— О, да, я не раз видел их взлет на празднествах.

— Ну, вот, мой аппарат будет ракета, только гигантских размеров, т. е. аппарат, наполненный громадным количеством высокосортных взрывчатых веществ. В специальном помещении, в особом очаге, эти вещества будут постепенно взрываться. Образующиеся при этом газообразные продукты устремятся через узкие воронкообразные трубы вниз, а под действием обратного давления сама ракета устремится вверх. Так как это движение вызывается исключительно отдачей, то оно совершенно не зависит от окружающего воздуха. Именно в безвоздушном пространстве ракета может развить всю свою силу. Вот, в сущности, и все.

— Великолепно! Это поймет каждый читатель. Но почему до сих пор никто еще не построил такую гигантскую ракету, если это так просто?

— Ничего не поделаешь, — улыбнулся Гардт. — Ведь кто-нибудь должен же начать; случайно этим человеком оказался я. Дело все же не так просто. Все дело в горючем которое должно обладать такой высокой теплопроизводительностью, чтобы скорость вытекающих газов равнялось от четырех до пяти тысяч метров в секунду. Все известные до сих пор сорта пороха далеко недостаточны для этой цели. Не мало пришлось работать, прежде чем удалось мне добиться такой конструкции ракеты, которая дала возможность применить гораздо сильнее действующее жидкое горючее.