Лунный цветок - [61]

Марсия удивленно посмотрела на Нэн.

— Но тогда Харука может умереть и Чийо будет себя обвинять…

— О, пусть она умрет! Пусть умрет! — неожиданно страстно воскликнула Нэн. — Разве это, в конечном счете, не было бы лучше для Чийо?

Она казалась почему-то очень огорченной и рассерженной, но Марсия не поняла почему.

— Но если… — было трудно застать себя сказать это, но она должна была сказать, — если Чийо неравнодушна к Джерому…

Глубоко посаженные глаза Нэн взглянули на нее, вспыхнув неожиданным нетерпением.

— Хотела бы я, чтобы все было так просто.

Посетитель Като-сан ушел, и он вновь подошел к ним с поклоном, извиняясь, что покинул их. Теперь он покажет им сокровище, которое они хотели увидеть, сюда, пожалуйста.

Марсия шла рядом с Нэн, но мысли ее больше не были заняты карликовыми соснами. Несомненно, крошечные деревца, перед которыми Като-сан в глубоком восхищении замедлил шаг, были во всех отношениях совершенны, с их крохотными конусами и пучками из пяти иголок. Но она не могла сосредоточить на них свое внимание, в то время как Нэн обсуждала их достоинства и возможные недостатки и договаривалась о доставке.

Что имела в виду Нэн? Что в каком-то смысле желание Джерома удержать Чийо не связано с ее любовью к нему? Что Джером любил ее, но удерживал ее при себе другими средствами? Теперь Марсии не терпелось вернуться в машину, где можно было продолжить разговор. Но когда Нэн села за руль, она ничего больше не рассказала Марсии.

— Я сказала слишком много, — немного сердито проговорила она. — Так или иначе, но я не думаю, что вы сегодня пришли ко мне из-за этого. Что-то еще беспокоит вас. Что-то другое, чем дела соседей. Расскажите мне.

Поэтому по дороге домой Марсия рассказала ей о своем решении уехать и о том, как Джером принял ее решение — с угрозой удержать Лори. При этом Нэн явно рассердилась на Джерома.

— Вначале я думала, что вы сможете помочь Джерри, если останетесь, но боюсь, что я была неправа, — сказала она. — Когда человек слишком долго живет на Востоке, ему, оказывается, трудно уехать на родину. Так и с Джерри. Так и со мной. Но для вас определенно пришла пора взять Лори и уехать из Киото. Она не должна подвергаться его влиянию, а вы — его угрозам.

— Что если Джером попытается остановить меня? Его угрозы были такими неистовыми, что я испугалась.

— Я знаю, — спокойно согласилась Нэн. — Когда он действительно задет, он может быть опасен. Не делайте ничего прямо сейчас. В настоящее время в доме вы в большей безопасности, чем где-либо еще. Дайте мне время что-нибудь придумать. Плохо, что вы не способны пойти на крайние меры. А здесь, в конце концов, могут понадобиться именно крайние меры.

— Я так и сделаю, если придется, — ответила Марсия. — Но он так сильно изменился, что я больше не могу считать, что я его знаю. Вы познакомились с ним, когда он впервые приехал в Японию. Что заставило его измениться?

Нэн отвечала уклончиво.

— Когда вы в него влюбились, вы были ребенком. Что вы тогда знали о том, каким он был человеком?

— Я вышла за него замуж, — отозвалась Марсия.

— Конечно, конечно. А я нет. Хотя один бог знает, как я старалась, пока не поняла, что это бесполезно.

Марсия негодующе взглянула на нее. Этого она не подозревала. Не подозревала после первой встречи с Нэн. Она считала Нэн верным другом Джерома, да, это так. Она рассматривала Нэн как человека, на которого можно опереться, у которого можно спросить совета.

Нэн сухим смехом прервала ее размышления.

— Продолжайте, скажите вслух то, что думаете. Вы ведь не считаете меня романтиком, способным вздыхать от неразделенной любви. Так? Ну, успокойтесь. Я не такая. Все давно закончилось. Но расскажите мне, каким, по вашему мнению, был Джерри до приезда в Японию.

— Он был увлеченным человеком, — вспоминала Марсия, — погруженным в свою работу и преданным моему отцу. Он не видел ничего кроме своей работы.

— С какой целью? Я имею в виду, какова была цель его работы?

— Я точно не знаю. Конечно, он работал над различными секретными проектами для правительства, но я не думаю, что именно это его привлекало в работе. Мне кажется, что он всегда видел дальше. Я имею в виду использование его работы в перспективе.

Нэн сказала:

— Смотрите, здесь парк. Давайте выйдем, посидим на скамейке и все обсудим. Я устала делить внимание между вождением и беседой.

Марсия охотно согласилась. Нэн припарковала машину поблизости, и они нашли пустую деревянную скамейку у пруда, где лениво плавали листья водяных лилий. Они повернулись спиной к серому городу и взглянули на зеленый склон холма.

— Как вы знаете, я познакомилась с ним в Хиросиме, — сказала Нэн. — Тогда он впервые увидел последствия бомбардировки. Для него это был довольно сильный удар.

Марсия кивнула.

— Я поняла, что Джером изменился, когда он впервые вернулся из Японии, но не могла себе представить, до какой степени.

— В течение первых лет нашего знакомства он начал утрачивать связь со всем хорошим в человеческой расе, — говорила Нэн. — Когда пришла весть о смерти вашего отца, я боялась того, что могло случиться.

— Что вы имеете в виду? — спросила Марсия.

— Это отдельная история. Сейчас это неважно. Сейчас перед нами проблема — что делать с вами и с Лори.