Лунное граффити - [11]
— Ага, и придумали эту басню такие, как я. — Она снова смотрит на Дэйзи: — А когда они расстались?
— Точно не знаю, но уже порядком. Девушки с тех пор у него не было.
— Ни одной? После такого затишья у меня, возможно, есть шанс.
— Ну, не то чтобы совсем ни одной. Были, конечно. Целая куча. Табун. Гарем...
— Хорошо, хорошо, — прерывает Джезз. — Картина ясна. Перейдем к Эду. Так, на всякий случай, вдруг Люси понадобится план Б.
— Не понадобится мне никакой план. Ай! Не лягайся!
— Да я его с тех пор почти не видела. Встречался с Бет Дарлинг из частной школы Святой Екатерины, кажется. Умница, красавица. Эд сейчас работает где-то в городе в магазине «Краски».
— Вот откуда они знают Тень! Эд, наверное, продает ему краски! — догадывается Джезз.
— Может, и так. Дилан не говорит.
— А почему он бросил школу?
— Из-за Люси.
— Что-о? Из-за меня? О Господи.
— Купилась, — усмехается Дэйзи. — Не знаю. По слухам, его запалили, когда списывал. Лео говорит — туфта.
Мне всегда не давало покоя, почему он ушел. Из-за того, что списал, или в какой-то степени из-за меня? Тогда на изо, когда мистер Феннел отобрал у него эссе, я хотела поймать его взгляд, но он не отрываясь смотрел в окно.
Я скучала по нему. Да, он распустил руки, но «дзынь!» от этого не исчезло. Все следующие выходные я представляла, как пронзаю его шариковой ручкой с пушистым наконечником, — и не сводила глаз с телефона в надежде, что он позвонит. Свидания — это непросто.
— Видела бы ты себя сейчас, — говорит мне Джезз. — О чем ты думаешь?
— Ни о чем.
— Правда? Так бывает? — почему-то оживляется Дэйзи. — Чтоб совсем ничего не думать? А то Дилана как ни спросишь, он всегда так отвечает. Сказал бы уж, что думает про мир во всем мире, или как спасти китов, ну, что-нибудь в этом роде.
— Исключено, — качает головой Джезз.
— Да ладно, он не круглый дурак.
— Я не о нем. Так не бывает, чтобы ни о чем не думать.
— Вот и я говорю. К тому же ты телепат, тебе виднее. Кстати, как это происходит? Ты слышишь людские мысли?
— Просто чувствую иногда. Но вообще, мне далеко до мамы. С ее шестым чувством ничего не стоит отслеживать, где я — что днем, что ночью. За семнадцать лет — я впервые вне зоны видимости ее радара. Она за границей: видимо, часовые пояса накладываются.
— А твои родители? — спрашивает меня Дэйзи. — Они в твою жизнь не лезут?
— Не-а. Они творческие люди. Познакомились в универе и по уши влюбились друг в друга.
На Джезз я не смотрю. С некоторых пор мы избегаем разговоров о моих родителях. Я как-то попросила ее использовать свой дар и определить, не стоит ли за их новой формой проживания развод. Она вынула изо рта леденец и сказала: «Это же крупными буквами написано. Тут телепатом быть не надо».
Я притихла, и она притихла вслед за мной, и неловкое молчание висело до тех пор, пока Джезз не сказала: «Извини, Люс, глупая вышла шутка». Я пробормотала, что все в порядке. Все в полном порядке. Просто она не знает их, а я знаю. Мама говорит, что развода не будет, а для нее говорить правду — закон, поэтому я ей верю. Однажды мы обе толклись в ванной перед сном, и я напрямую спросила: «Ты с папой разведешься, да?»
Она обняла меня за плечи и, глядя в упор, сказала: «В сотый раз обещаю — нет. Я люблю твоего отца. Но моя голова сейчас занята романом, в ней больше ничего не помещается. — Она протиснулась мимо меня за средством для снятия макияжа. — Здесь же яблоку негде упасть. Во всем доме яблоку негде упасть».
«Выходит, яблоки виноваты, — съязвила я. — Жаль только, яблок у нас нет».
Мама закатила глаза: «Никто не виноват. О вине речи вообще нет. Наш брак никуда не делся. Просто не все живут так, как ты себе придумала».
Легче мне не стало.
Возвращаюсь к реальности.
— А у моей мамы включается десяток чувств, когда я ухожу с Диланом, — заявляет Дэйзи. — Стоит ему заговорить или подумать о сексе, как «бац!» — разряд статического электричества проходит там, где он больше всего об этом думал.
Дэйзи изображает, как вздрагивает Дилан, когда целуется, и мы хохочем.
— Ума не приложу, как мы раньше с тобой не подружились, — недоумевает Джезз. — Столько времени потеряли, пока случайно не оказались в одной группе.
— А я рада, что наша первая гулянка совпала с окончанием двенадцатого класса. Словно я оставляю Дилана в прошлом.
— Как вы думаете, о чем они там треплются? — спрашиваю я, поглядывая на дверь туалета. — Похоже, о нас, — улыбается Джезз.
— Мы что, самих себя всю ночь искать будем? — напускаюсь я на Лео, едва он захлопнул дверь. — Зряшная трата времени.
— Брось, это весело, а развлечение — как раз то, что тебе сейчас нужно. Уже несколько месяцев ходишь вот с такой миной, — говорит он, корча гримасу.
— И ничего я не такой.
— Такой, такой.
— А я буду такой, когда Дэйзи меня бросит, — хнычет Дилан. — А она так и сделает, если решит, что я наврал.
— Ты швырял яйца ей в голову, она и так тебя бросит. — Я поворачиваюсь к Лео: — Мы же до говорились, что все останется между нами. Договорились, что это искусство ради искусства. Договорились, что чем больше людей знает, тем скорее нас сцапают копы. Договорились, что только я и ты, что команды не будет.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
Натали и Бабс — лучшие подруги. Так было всегда, с самого раннего детства, но однажды случилась катастрофа: шумная, веселая и верная Бабс совершила ужасное — вышла замуж. Что делать, если твоя лучшая и единственная подруга торжественно клянется в вечной любви к постороннему мужчине? Как жить дальше, если у тебя с этой треклятой вечной любовью сплошные проблемы?После «предательства» подруги Натали кажется, что жизнь ее кончена. Она всегда была девочкой-паинькой, но тут пускается во все тяжкие. Сомнительная любовная история, в которую она ныряет как в омут, заставляет Натали потерять контроль над своей жизнью.
Две девчонки из-за любви оказываются в одном отеле в Турции. Их ждут удивительные любовные приключения, забавные происшествия, и на фоне их любовных историй живёт своей жизнью отель, полный вроде обычных, а на самом деле необычных, интересных, неординарных.Девчонки проходят через любовные испытания, и выходят из них не сломленные, обновлённые, с надеждой на будущее счастье и познавшие настоящую женскую дружбу.
Она преподаватель в университете. Разумеется, одинока. Безусловно, стерва. Не потому, что положила все для науки и преподавательской деятельности. Отнюдь. Просто не любит компромиссов не в чем — ни в работе, ни в личном жизни. Стало быть, идеального мужчину не встретила в виду его отсутствия в природе. Он студент. Чертовски обаятелен и привлекателен.
С тех пор, как Гейл Патнер рассталась с шотландцем Яном Далмиером, прошло три года. Ей кажется, что она смогла забыть его. Став женой Билла Кардью, она вместе с ним уезжает в Шотландию, и там вновь встречает свою первую любовь. Выясняется, что причиной их разлуки были интриги и наветы родственников. С новой силой вспыхивает былая страсть, и Гейл предстоит решить, останется ли она с нелюбимым мужем или же ответит на любовь Яна…
Что делать, если твой принц явно не из сказки и больше похож на злодея? Не привык, чтобы ему отказывали и все равно получит свое? Уступить? Или скрываться от него и пытаться наладить свою жизнь? Хорошо, когда есть друзья, которые тебе всегда помогут.
Как же сделать выбор, если выбирать приходится среди двух зол? Как узнать, которое из них меньшее? И меньшее ли оно, если на кону не только твоя жизнь, но и дальнейшая судьба потомков двух семей? Так уж вышло, что пророчества давно умершей вещуньи по сей день управляют судьбами живых, а дар коварного бога — скорее проклятье, чем награда. Бороться с этим бессмысленно, но если есть выбор, главное, не прогадать…