Луна жестко стелет - [2]
Чуете разницу? Один мой дед попал сюда с пожизненным запретом работать по найму за вооруженное нападение в Йоханнесбурге, другого этапировали за подрывную деятельность после «Войны мокрых ракет». Матушкина родительница уверяла, что прибыла на «корабле невест», но я сунул нос в списки, и – вы совершенно правы: малолетняя правонарушительница. Поскольку она вошла в клановый брак с кодлой Стоуна и вдвоем с еще одной такой же имела шестерых мужей, вопрос о том, кто был моей матушке папочкой, – дело темное. Но это в порядке вещей, и у меня обо всех шестерых очень добрая память. А другая бабушка была узбечка из-под Самарканда, ей сперва дали «перевоспитание» на «Октябрьской революции», а потом «направили в добровольном порядке» осваивать лунные земли.
Мой старик бил себя в грудь, что у нас необычайно длинная и почетная родословная: мол, основательницу рода повесили в Сэйлеме за колдовство, «пра» в пятой степени дед был колесован за пиратство, а кто-то еще из предков прибыл с первой партией в Ботани-Бэй.
Есть чем гордиться, так что, пусть я имел дела с Вертухаем, но по его ведомостям зарплаты я в гробу видал проходить. По-вашему, невелика, мол, доблесть, поскольку всё равно ходил за Майком со дня распаковки. А по-моему, иначе, поскольку в любую минуту мог собрать манатки и послать их всех в одно место. И кроме того, частник на договоре получал больше, чем вольнонаемные по ставкам Главлуны. Особенно, кто в компьютерах разбирался. Много ли кто из лунтиков способен слетать на Эрзлю, да так, чтобы там не по клиникам сшиваться, а пройти курс по ЭВМ, раз уж сходу не сдох?
Одного такого вам назову. Себя. Я там был дважды, один раз три месяца, другой раз – четыре. Два диплома имею. Пока готовился лететь, здесь намучился: на центрифуге крутился, грузила даже на ночь в постели не снимал. А на Эрзле ото всего отворачивался, никогда не торопился, по лестницам не ходил, никаких нагрузок на сердце. О женщинах даже думать себе запретил. В таком гравитационном поле это же верный инфаркт при одном воспоминании!
Большинство лунтиков даже планов не строят слинять с Валуна: слишком большой риск для любого ханыги, который отсидел здесь больше десятка недель. Бригада, которую прислали с Эрзли Майка развернуть, была на краткосрочном контракте с сумасшедшими премиальными за каждый лишний день, а всё равно рвала и метала, лишь бы побыстрее смыться, пока необратимые изменения в организме не приклеили к шестку в четырехстах тысячах кэмэ над домом.
Но хоть я два курса сдал, я не так уж шанго спец, высшей математики не нюхал. Ни тебе физик всерьез, ни электронщик. Может, и не лучший микросхемник на Валуне, и уж в элементе не киберпсихолог.
Но по всякому делу у меня знания шире, чем у специалиста. Я широкопрофильный. И сварю, и сбегаю, и гермоскаф вам в полевых условиях заштопаю, и в гермозону еще живым доставлю. Машины меня любят, и есть у меня еще одна штука, которой нет ни у одного спеца. Левая рука.
Понимаете, мне ее ниже локтя отхватили. Так что теперь имею дюжину сменных на любое дело плюс сверхкомплектная, на вид и на ощупь – как настоящая, я ее зову «скоромной». Присобачу третий номер, надену очки со стереолупами и в два счета ультрамикросхему починю, снимать ее и посылать на Эрзлю на завод не требуется. Поскольку номер третий оснащен микроманипуляторами, а они работают с той же точностью, что нейрохирургические.
Так что разобраться, с какой это стати Майк пожелал выдать десять миллионов миллиардов бонами Лунсбербанка, и обеспечить, чтобы он наперед никому не переплатил незаметных десять тысяч, позвали меня вполне законно.
Мне что? Мне лишь бы повременные и премиальные, но в схему лезть я всерьез не собирался, поскольку чуял – логический зашор. Вошел, запер за собой, инструмент отложил, сел и говорю:
– Привет, Майк!
Он поморгал индикаторами.
– Привет, Ман!
– Что у нас новенького, что у нас старенького?
Он растерялся. Знаю, машины не теряются. Но не забывайте, Майка сконструировали для работы при недоборе информации. А потом он сам себя перепрограммировал с упором на словесность. От его исканий слеза прошибала. Хотя, быть может, он в это время молча тасовал случайные числа, эвристически выстраивал адреса памяти.
– Старенького то, что сотворил Бог небо и землю, – забубнил он. – Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною. И…
– Стоп! – сказал я. – Выключка. Пробежимся в ноль.
Поделом мне. Не задавай неконкретных вопросов. Он же запросто отчитает всю «Британскую энциклопедию». Хоть задом наперед. А на десерт подаст любую книгу на Луне. Поначалу он читал только микрофильмы, но полгода назад ему приделали камеру и манипулятор с присосками – страницы перекидывать, и уж тут-то он начитался!
– Ты спросил, что старенького.
Его бинарные светоиндикаторы состояния зарябили. Соизволил, значит, засопеть от удовольствия. Мог бы засмеяться вслух, не дай готт такого слышать, но решил приберечь на что-нибудь железно развеселенькое. Скажем, на случай светопреставления.
– Поправка! – сказал я. – Что новенького? И не читай мне сегодняшние газеты. Мое высказывание означает приветствие плюс предложение заинтересовать меня своими новейшими разработками. Прочие наборы не задействуй.
Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988) — «Гранд-мастер» американской и мировой science fiction, неоднократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла», еще при жизни обеспечивший себе место в «Зале Славы НФ», один из величайших авторов XX века, во многом определивших лицо современной научной фантастики. Его произведения экранизированы и переведены на множество языков, его неудержимая фантазия до сих пор изумляет все новые поколения читателей.Его предали. Предали те, кого он считал другом и любимой женщиной. Его гениальные изобретения — в чужих руках, а сам он — проснулся после гипотермии спустя тридцать лет после того, как еще можно было что-то изменить.
За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважным звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…© alex2Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).
Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн — один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».
Джонатан Хог не помнит, что он делает днем. Совсем! И прибегает к помощи частных детективов, чтобы выяснить это. То, что те выясняют, может напугать кого угодно…Из этого романа вышли такие голливудские шедевры, как «Матрица» и «Быть Джоном Малковичем». Именно в этом романе у небоскребов впервые появились несуществующие этажи, а реальность превратилась в бесформенную серую массу, которая проглядывает сквозь щели в декорациях жизни. Хайнлайн создал очень убедительный роман о том, что мир перестает существовать в тот самый момент, когда мы перестаем о нем думать.
Земля безнадежно обречена – коварные пришельцы с Титана, тайно высадившиеся на нашей многострадальной планете, начали свое победное шествие, превращая ничего не подозревающих людей в своих рабов. Эти твари, слабые и беспомощные в собственном теле, паразитируют на людях, подчиняя их своей воле и используя для достижения своих целей. Их хитрости и коварству нет предела, но на пути инопланетных захватчиков встают доблестные агенты таинственного Отдела – глубоко законспирированной спецслужбы, о существованиикоторой знает лишь президент США..
Герой — землянин Майкл Валентин Смит, воспитанный древней мистической марсианской цивилизацией — возвращается на Землю, где, благодаря своим способностям к экстрасенсорному восприятию и особой философии (соединение религии, любви, аутотренинга, мистицизма и оккультизма, сексуальной «либерализации», теории коммун-«гнезд» и т. п.), а также помощи друга и учителя — экстравагантного адвоката, резонера и всезнайки Джубала Хэршо, становится мессией. Успеху романа, местами перегруженного диалогами и монологами, способствовала иконоборческая позиция автора, смело пошедшего на низвержение многочисленных табу НФ — в основном сексуальных и религиозных, ярко, сочно выписанные характеры, а также в немалой степени отстраненная авторская ирония.Альтернативные названия [= Чужой в чужой земле; Пришелец в земле чужой; Чужак в стране чужой; Чужак в чужом краю; Чужой в стране чужих].
Раздражение группы нейронов, названных «Узлом К», приводит к тому, что силы организма удесятеряются. Но почему же препараты, снимающие раздражение с «Узла К», не действуют на буйнопомешанных? Сотрудники исследовательской лаборатории не могут дать на этот вопрос никакого ответа, и только у Виктора Николаевича есть интересная гипотеза.
Первоначальный вариант рассказа был издан в 1962 году под названием «Х=».
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.