Луна в кармане - [5]

– Норман живет в подвале? – удивилась я.

– Да, – кивнула тетя, усаживаясь в глубокое кресло перед телевизором и аккуратно оборачивая кимоно вокруг ног. На стене висел большой портрет Миры и кота Нормана, сидящих на лужайке перед домом. На портрете тетя была в белом платье и розовых солнцезащитных очках в форме звезд; она улыбалась. Кот Норман сидел рядом с ней, подставляя изогнутую спину под ее руку.

– В комнате внизу, – объяснила тетя. – От него никаких хлопот, я часто вообще забываю, что он здесь.

Я посмотрела в окно – на голубой искрящийся океан. К пляжу вела тропа, а, вытянув шею, я разглядела открытую дверь и Нормана, тащившего куда-то одного из безголовых манекенов. Справа от тропы виднелся домик поменьше, выкрашенный той же белой краской, что и у Миры. Возле него была натянута бельевая веревка, на ветру колыхалось разноцветное белье.

– Итак, – сказала тетя, устраиваясь удобнее в кресле. – Как ты добралась?

– Хорошо.

– А как мама?

– Нормально.

Она кивнула, снова продемонстрировав ямочки на щеках.

– Больно было?

– Что?

– Вставлять эту штуку в губу.

– Нет, – ответила я.

У нас с тетей Мирой заканчивались темы для разговора. Я оглядела комнату. Все было старым, и потому с каким-то особым налетом очарования, и нуждалось в ремонте: у кресла-качалки не хватало нескольких черных перекладин, у выцветшего розового комодика не было ручек, а по аквариуму, полному ракушек и стекляшек, расползлась трещина. А потом, присмотревшись, я увидела карточки. Как и та, на крыльце, они были написаны аккуратными печатными буквами. «Окно заедает слева», – сообщала карточка у задней двери. «Средняя клавиша не работает», – на выключателе на стене напротив. А на телевизоре, прямо около кнопки переключения каналов: «Потрясти, чтобы включился 11-й».

Лето обещало быть долгим.

– Господи! – громко воскликнула Мира, и я подпрыгнула. Она быстро наклонилась поближе к экрану. – Только посмотри на этого ужасного Эль Гигантико! Это даже не его бой, а он собирается атаковать бедняжку Рекса Руньона.

– Что?

– Смотри! – Тетя показала на экран. – Подружка Эль Гигантико, Крошка Лола, ушла от него на прошлой неделе к Рексу Руньону. А теперь он собирается превратить бедняжку Рекса в отбивную. О нет! Почему судьи его не останавливают? Безобразие!

Она сидела, уперевшись локтями в колени и не сводя глаз с экрана.

– Ну, – начала я, – это все…

– Ох! – Ее рука взлетела ко рту, розовые пальцы на ногах поджались. – Он собирается выполнить «четверку». Бедняжка Рекс. До завтра будет вспоминать. Ума не приложу, почему Эль Гигантико так переживает из-за этой Лолы, она же дрянь, каких мало…

– Мира, – перебила я, – ты же знаешь, что это…

Она оторвала взгляд от бедняжки Рекса Руньона, голова которого ритмично встречалась с полом на краю ринга под дружный счет толпы.

– Знаю что? – жизнерадостно спросила она. И я пожалела, что у нее нет карточки с инструкциями, которая подсказала бы мне, как сформулировать мысль.

– Ничего. Я забыла, что хотела сказать, – произнесла я, и она вновь сосредоточила внимание на передаче.

Я была здесь новенькой. Пусть лучше не от меня узнает, что все бои – постановочные. В общем, я досмотрела эпизод, в котором у Рекса Руньона открылось второе дыхание, он набросился на Эль Гигантико, запрыгнул ему на спину и повалил, словно Давид, убивающий Голиафа.

Солнце медленно опускалось в воду, а внизу Норман вытаскивал за шею остальные свои манекены. Мира хлопала в ладоши и поддерживала участников с абсолютной верой в реальность происходящего. Кот Норман сидел на подоконнике, вылизывая свои лапы.

Так началось мое лето.

Глава 2

Мы смотрели рестлинг примерно час. За это время увидели четыре боя, несколько споров и жестокое избиение двух судей.

– Что ж, – наконец произнесла Мира, когда начались местные новости и она выключила телевизор. – Умереть как хочется салата с жареной курочкой. Ты голодна?

– Да, – кивнула я.

– Вот, а как раз за углом есть подходящее местечко. Еда там отличная.

– Хорошо. – Я поднялась и вытащила деньги, которые мама сунула мне на карманные расходы.

– Подожди. Это твой первый вечер здесь. Я угощаю. – Мира взяла в руки сумочку – огромную, розовую, виниловую, явно найденную на какой-то барахолке, – вытащила кошелек и протянула мне двадцать долларов.

– А ты? – спросила я.

– Я останусь дома. Я уже выходила сегодня в город. И так ты сможешь освоиться, пообвыкнуть, правильно? – Мира вытащила из волос ручку и решительным движением вернула ее на место. – Не говоря уж о том, что на велосипеде всего одно место, если только ты не хочешь ехать на руле. Но когда мы в последний раз пробовали провернуть этот трюк, я наехала на камень, Норман слетел и приземлился в изгородь, прямо в заросли ядовитого плюща. Это было просто ужасно.

– Подожди! – Я пыталась уследить за ходом ее мысли. – Велосипед?

– Да, он на веранде. – Тетя встала и потуже затянула пояс кимоно. – Не беспокойся, на нем и фонарик есть. И в «Последний шанс» дорога совсем прямая. Только не попади в здоровенную выбоину и остерегайся ротвейлера Мейсонов.

– Что?

– Салат «Цезарь» у них – пальчики оближешь! – воскликнула она уже по пути в кухню. Дверь открылась со скрипом. – Но ты заказывай, что захочешь.