Луна над Таити - [36]

Одни заботы, одни огорчения… К тому же еще эти проклятые жабы! Кто бы мог ожидать, что они предпочтут жаркое натуральной пище и что из-за изменчивости их вкусов вредители безнаказанно будут жужжать в сахарном тростнике… Бармен! Бармен! Еще одно виски!

РОЖДЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ

Десять с лишним минут полета из Новой Каледонии, и самолет приземляется на поляне в самом сердце джунглей. Остров невелик, он имеет форму четырехугольника размером приблизительно 17 на 14 километров.

Этот остров сравнительно недавно соприкоснулся с цивилизацией белых людей — 26 сентября 1774 года его увидел капитан Кук. Мореплаватели заметили в первую очередь высокие сосны, от них и получил он название острова Соснового, хотя канаки по сей день употребляют старое меланезийское название Куни.

Из тысячи островов Южных морей именно этому не суждена была идиллическая и спокойная жизнь вдали от исторических событий, вдали от великих споров белых людей. 16 июня 1792 года возле острова Соснового появился еще один парусник под командой Антуана Д’Антркасто.

После французских матросов приплыли французские миссионеры. Началась борьба протестантских миссионеров с Британских островов против католических миссионеров из прекрасной Франции. Борьба, которая никак не укладывалась в рамки спора за души языческих канаков.

Весной 1853 года к адмиралу Феврие Депуэнт прибежал запыхавшись преподобный отец Монрузье: «Мне необходимо сейчас же поговорить с вами, адмирал, дорога каждая минута! Если, конечно, вы желаете опередить англичан на острове Сосновом. Я получил от одного натуралиста из Сиднея ящик с саженцами и письмо. Все это должно было прибыть на корабле «Гарольд», который по пути пристал в Норфольке для ремонта после аварии. Посылку передали на другое судно, а я узнал, что этот самый «Гарольд» должен завладеть островом Сосновым…» Не успел преподобный отец договорить, как адмирал воскликнул громовым голосом: «Поднять пары, поднять пары!»

Французские суда быстро достигли лежащего в 50 километрах от Новой Каледонии острова Куни, однако там уже находился «Гарольд» под британским флагом. Капитан де Бовис, командующий судном «Тюлень», поспешил на палубу «Гарольда», чтобы выразить свое уважение, а также разведать обстановку в лагере соперника. Англичанин радушно встретил гостя, извинялся, что принимает его на столь плохо содержащемся судне.

— Но, — сказал он, — это корыто вполне подходит для моих целей, так как мне велено возить с острова на остров собирателей трав.

— Нам же, — вежливо сказал де Бовис, — велено поставлять пищу миссионерам, если их самих до этого еще не съели…

— Кто этот старик на палубе вашего корабля? — поинтересовался британец.

— Это тоже собиратель трав, правда французский, тем не менее столь же одержим, как и ваши…

В то время как на корабле шли вежливые разговоры, на суше плелись сложнейшие интриги. Англичане нажимали на местного вождя, чтобы тот отдал им остров, не ведая, что французские миссионеры еще раньше успели окрутить сего вождя канаков. Святые отцы знали, что французская эскадра должна непременно явиться, и потому уговаривали вождя тянуть с ответом британцам. Когда приплыл «Тюлень» и стал на якоре возле Куни, преподобный отец Шапуи украдкой доставил ночью вождя на борт французского судна, а там сам адмирал вручил канаку французский флаг, чтобы тот вывесил его над своей жалкой хижиной… О том, что произошло дальше, сообщала ровно сто лет тому назад парижская газета «Морское и колониальное обозрение».

На следующий день вождь Вандегу отправился со своей внучкой на борт «Гарольда». Обоим была устроена сердечная встреча, их осыпали подарками, посадили за стол британского командующего. Командующий, не зная ничего о договоренности вождя с французами, предложил ему, когда тот собрался уходить, взять с собой британский флаг.

— Но у меня уже есть один флаг, я получил его от французов и даже вывесил над своей хижиной, — заявил вождь. Ответ поверг англичан в смятение. Был дан отбой. Англичанин, который держал девочку на коленях, не столько ссадил, сколько сбросил ее на землю. У гостей отняли подарки и прогнали их с таким же воодушевлением, с каким вначале встречали…

Англичане отчаливали от берегов Куни в тот момент, когда орудия французского флота 21 залпом приветствовали трехцветный флаг, развевающийся над хижиной вождя, а адмирал в парадной форме спускался на землю, которая стала французским владением. По слухам, британский командующий пустил себе пулю в лоб, когда его корабль, не выполнив задания, возвращался в Сидней.

Послушный вождь был окрещен именем Людовика-Филиппа. Его дочь миссионеры нарекли именем Гортензия и дали впридачу мужа Самуила, сына вождя племени Гаджи. Супружество было бездетным, что весьма упростило проблему власти на этом острове, которому так и не дано было остаться на обочине истории. Ибо в 1872 году, или 90 лет тому назад, в порту острова Куни появился французский фрегат «Даная», везущий узников в кандалах. Это были коммунары, жертвы мощной волны репрессий, последовавшей после удушения Парижской коммуны.

СТРАНИЧКА МРАЧНОГО ПРОШЛОГО

…С незапамятных времен острова служили местом ссылки. Во времена Римской империи Циклады, потом Патмос, потом остров Пианосо, куда был сослан Агриппа. Португальцы, открыв остров Мадейру, тотчас превратили его в штрафной лагерь. Остров Святой Магдалины был местом заключения таинственного лица, называемого Железной маской. На островке Иф возле Марселя томился в заключении Мирабо. Во французских колониях печальной славой пользовалась колония на Мадагаскаре. Во Французской Гвиане лишь после 1946 года было ликвидировано место ссылки. На Сахалине царская Россия держала в 1903 году свыше 28 тысяч заключенных. У итальянцев был известный лагерь на острове Пантеллерия, у Мексики — Мария Мадре, у Бразилии — остров Фернандо де Норонья. Остров Норфольк на Тихом океане был столь ужасным местом ссылки, что австрийский ботаник Хюбнер определил его как «ад, расположенный в раю». Наполеона сперва держали на Эльбе, затем на острове Святой Елены, куда позже были сосланы пленные, взятые во время бурской войны.