Луна над Эдемом - [3]

И он действительно лишился бы всего, если бы не его друг Джеймс Тейлор.

В течение первых десяти лет кофейный бум давал Чилтону Хоку все основания надеяться, что он вот-вот разбогатеет. Стоимость земли повысилась до 28 фунтов за акр, плантации ширились, протянувшись вдоль новых дорог, построенных на месте прежних узких тропок, по которым паломники поднимались на Адамов пик3.

Но, как выяснилось, счастливые дни кофейных плантаций были сочтены.

Страшная болезнь кофейных деревьев — Hemileia Vastatrix, больше известная под названием «кофейная ржавчина», — поставила под угрозу всю промышленную отрасль.

До сих пор при воспоминании о том, как он впервые заметил плесень на одном из своих кофейных деревьев, лорд Хокстон содрогался от ужаса.

Это было микроскопическое пятнышко, выросшее из споры, занесенной ветром, которая осела на листе и начала усиленно размножаться.

Для любого владельца кофейной плантации это было катастрофой. Единственное, что можно было сделать, — это уничтожить зараженные деревья, оставшиеся посыпать смесью извести и серы и молить Бога о том, чтобы следующий порыв ветра не принес новую партию губительных спор.

Но все было напрасно. Кофейная ржавчина разрушила надежды большинства плантаторов. Им удалось спасти лишь пни больных кофейных деревьев, которые вывезли в Англию, чтобы делать из них ножки для чайных столиков.

Чилтона же спасла дружба с Джеймсом Тейлором. В 1866 году директор Королевского ботанического сада в Пераденьи подарил Тейлору несколько саженцев чайных кустов.

Девятнадцать акров земли в поместье Лоолекондера были засажены чайными кустами, и Джеймс, всегда по-соседски помогавший Чилтону, убедил его посадить столько же на своей плантации.

Эти девятнадцать акров спасли его от разорения, но ему пришлось начать все с самого начала. Он засучил рукава и принялся рассаживать чайные кусты.

В это время Тейлор был занят новым проектом — он построил небольшую фабрику по переработке чая, оборудованную первой на Цейлоне чаезавялочной машиной.

После периода финансовой нестабильности, последовавшего за крахом кофейной промышленности, наступило время новых надежд. Стало известно, что чайная плантация Тейлора и соседняя с ней стали приносить доход.

Разочарованные владельцы кофейных плантаций принялись изучать новую культуру, и вскоре по всему Цейлону между засохшими пнями погибших кофейных деревьев зазеленели чайные кусты. А тем временем дела Чилтона, работавшего по двадцать четыре часа в сутки, снова пошли в гору.

Ему и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день он унаследует родовые поместья в Англии. Между ним и титулом стояло шесть человек, но войны, несчастные случаи и болезни унесли одного за другим.

Для Чилтона Хока явилось полной неожиданностью, когда в 1886 году он узнал, что его дядя умер и новым лордом Хокстоном стал он.

Ему ничего другого не оставалось, как вернуться домой. Но разлука с друзьями, особенно с Джеймсом Тейлором, и плантацией, которая занимала теперь уже 1200 акров, казалась ему невыносимой.

К тому времени он стал совершенно независимым, свыкся с одиночеством. Иногда по две, а то и по три недели он не видел никого, кроме своих кули.

Он сидел один в своем большом доме, который построил на вершине холма, чтобы в самое жаркое время года тот был открыт всем ветрам. Зимы иногда бывали довольно холодными, но в доме имелись большие традиционные английские камины.

Чилтон привык быть один. Он любил читать, но чаще всего после прекрасно приготовленного ужина он сразу же отправлялся спать, чтобы встать с рассветом и снова приняться за работу, которая полностью поглощала его.

По возвращении в Англию он понял, что совершенно забыл, какую размеренную и праздную жизнь привыкли вести люди его круга. В ней не было места спешке и суете; всех занимало лишь одно — как приятнее провести время.

Тем не менее в родовом поместье его ожидало много забот. В последние годы жизни его дядя часто болел и сильно запустил дела. Необходимо было купить новое оборудование, отремонтировать постройки и, главное, встретиться с родственниками.

На Цейлоне Чилтон Хок был и организатором, и работником, но в Англии как лорд Хокстон он стал еще и главой многочисленного семейства, члены которого большей частью были бедны и к тому же, как он убедился, отличались скупостью и жадностью.

Его первой задачей в Англии было найти кого-нибудь, кто бы смог занять его место на плантации. Он решил, что она станет частью фамильных владений и будет передаваться по наследству вместе с титулом.

Ему показалось, что он нашел подходящую кандидатуру в лице своего племянника Джеральда Уоррена, единственного сына его старшей сестры, довольно неглупого молодого человека двадцати четырех лет.

Оставив плантацию на попечение одного лишь главного надсмотрщика, Чилтон так переживал, что отправил Джеральда Уоррена на Цейлон с неприличной поспешностью, которую сам счел бы недопустимой, если бы дела не обстояли так серьезно.

Но он считал, что в двадцать четыре года Джеральд в состоянии справиться с управлением поместьем, тем более что работа в нем прекрасно налажена и оно приносит неплохой доход. К тому же теперь отпала необходимость самому заниматься тяжелым физическим трудом, как это приходилось делать лорду Хокстону шестнадцать лет назад.