Луна. История будущего - [32]
По другую сторону Северного моря аналогичное Обществу космических полетов Британское межпланетное общество (БМО), основанное в 1933 году, страдало от особенностей законодательства: британский Закон о взрывчатых веществах 1875 года запрещал создание ракет. В результате БМО подходило к вопросу с теоретической, а не с практической стороны — в отличие от Общества космических полетов и Американского ракетного общества, основанного в 1930 году как Американское межпланетное общество[28]. Члены БМО впервые увидели, на что на самом деле способна ракета, когда в 1944 году «Фау-2» упала рядом с лондонским пабом, где они выпивали небольшой компанией. Они подняли бокалы за своих иностранных товарищей.
В тот вечер среди выпивавших был молодой офицер британских ВВС по имени Артур Кларк.
Мы привыкли думать, что научная фантастика повествует о будущем, но так было не всегда. Действие романов XIX века, которые обычно причисляют к научной фантастике — «Франкенштейна» Мэри Шелли, «С Земли на Луну» Жюля Верна, «Войны миров» Герберта Уэллса, — разворачивается не в будущем. В каждом из них свое настоящее, где что-нибудь нарушает привычный порядок вещей: созданное человеком чудовище, стреляющая за пределы земного мира пушка, инопланетные империалисты, способные поработить Лондон, как Лондон порабощал другие страны и города[29]. Описывая революционные новинки, книги побуждали читателей совершать прорывы в настоящем. Единственный роман Жюля Верна о будущем, «Париж в XX веке» (1863), был опубликован лишь после смерти писателя.
Однако на исходе долгого XIX века зародилось новое представление о будущем. Теперь о нем стали думать совершенно иначе. Прежде всего, расширились его горизонты. До недавнего времени как будущее, так и прошлое определялось религией. Геологическая концепция глубокого прошлого и теория Дарвина ослабили контроль религии над прошлым, а физика постепенно искореняла его полностью, открывая все новые глубины времени — и заглядывая в далекое будущее. Христианство утверждало, что миру наступит конец. О том же говорила и термодинамика. Однако объем энергии, обнаруженный в атомном ядре, сулил облегчение. К 1906 году Фредерик Содди смог заговорить о фактически вечной Вселенной, подпитываемой почти бесконечной энергией радиоактивного излучения. Куда бы ни посмотрела наука, любая отрасль оказывалась гораздо глубже, чем на первый взгляд, словно пространство раздвигалось в космических масштабах, устремляясь прочь от настоящего.
Этому расширению мира во времени противостояло его сжатие в пространстве. Люди не раз убеждались, как тесен мир, и представляли Землю маленькой задолго до появления снимка «Восход Земли». Первый в Англии сторонник коперниковской системы Томас Диггес даже до Галилея представлял, какой маленькой Земля может казаться при взгляде из космоса. Но на исходе века железных дорог и пароходов малый размер планеты стал ощущаться острее. Утверждалось, что Америка потеряла тягу к новым рубежам. Не осталось неизученных океанов, где можно было поместить архипелаг глубокомыслия и бурного веселья из фантастических рассказов. На континентах оставалось все меньше неизученных территорий, где некогда таились затерянные миры. Не за горами было покорение полюсов и полеты по воздуху на мощных машинах, а не на воздушных шарах.
В 1969 году Норман Мейлер прекрасно описал, как высадка на Луну изменила мир, сравнив ее с геометрической инверсией, с моментом, когда человек выворачивает наизнанку карман. Таким же образом можно описать и переворот во времени и пространстве, произошедший в начале века. Пространство сужалось, время расширялось: все, что не умещалось в пространстве, переходило в категорию времени. В кинотеатрах лампы и затворы превращали физические рулоны пленки в рассказываемые во времени истории. В физике Эйнштейна время и пространство менялись относительно друг друга, и только скорость света оставалась неизменной. Фактически скорость сама по себе стала новым рубежом: на протяжении столетия автомобили, самолеты и ракеты били рекорд за рекордом. «Скорость, — отметил писатель Олдос Хаксли, — доставляет единственное поистине современное удовольствие».
Поскольку геометрия пространства и времени менялась, не стоило и удивляться, что действие художественных и сатирических произведений, которое раньше разворачивалось в других мирах, теперь разворачивалось в других временах. Разуму открылась новая география. И не только для развлечения. В 1902 году Герберт Уэллс выступил с лекцией «Открытие будущего», в которой сказал:
Я твердо верю, что человечество сможет индуктивным образом узнать о будущем огромное количество вещей. Я верю, что не за горами тот день, когда можно будет задуматься о систематическом исследовании будущего.
