Лукреция Борджа - [66]

Лукреция поняла, что отец наконец-то решительно настроился выбрать ей могущественного супруга, способного защитить ее от интриг и угроз брата, и когда он описал ей открывающиеся перспективы, она одобрила этот союз.

Эти маневры Борджа сначала были восприняты семейством д'Эсте весьма настороженно. При феррарском дворе, как при дворе мантуанском, коим правила дочь Эркуле д'Эсте, Изабелла Гонзага, об этих римских испанцах судили довольно сурово, не проявляли ни малейшей снисходительности. Род д'Эсте был известен с X века, поэтому Лукреция и ее семья казались этому семейству выскочками. Да и витавшие вокруг них слухи о скандалах не облегчали ход предварительных переговоров. Поэтому кардинал Джамбаттиста Феррари столкнулся со многими трудностями. Этот прелат, преданный и Эсте, и Борджа, должен был информировать Эркуле о намерениях святого отца. На предложение папы герцог Феррарский ответил вначале, что уже ведет переговоры о браке своего старшего сына с Луизой, герцогиней Ангулемской, и что вести параллельно другие переговоры было бы бесчестьем для него и оскорблением для короля Франции. Луизе Савойской, вдове Шарля Ангулемского и матери двух малолетних детей, было тогда двадцать пять лет. Говорили, что у нее прескверный характер. Алчная, властная, злобная, мстительная и готовая всем пожертвовать, лишь бы возвести сына на престол, она сплела ради этого целую сеть интриг, например, с Жаном де Шабанном, братом маршала, бывшим к тому же одним из ее любовников. Это бросало тень на идиллический образ невесты.

Однако Лукреции было отлично известно, что ее положение дочери папы римского, как и ее репутация, представляло серьезное препятствие этому браку. Ведь Джованни Сфорца, ее первый муж, обвинил ее в инцесте. И хотя он сразу же от этого отрекся, клевета — и она об этом знала — уже делала свое дело. К тому же нельзя забывать о ее связи с камерарием Перотто и о тайных родах и, наконец, о гибели отца ребенка от руки Чезаре. Вот эти-то события и обсуждались весьма активно послами, аккредитованными в Риме. И если все воздерживались от суждений, то многие сомневались, хватит ли у этой компании наглости породниться с семейством, до сих пор вступавшим в союзы исключительно с семьями могущественных владык. Ныне властвующий герцог сочетался законным браком с дочерью короля Ферранте Элеонорой Арагонской, умершей в 1493 году; Альфонсо остался вдовцом после смерти Анны Сфорца, сестра которой Бьянка вышла замуж за императора Максимилиана, а брат, погибший в октябре 1494 года, был миланским герцогом.

Итак, развернулась дипломатическая баталия, и Лукреция намеревалась в ней участвовать. Впервые интересы ее семьи совпадали с ее собственными. Что касается Чезаре, то пакт с Феррарой был для него важнее всего, поскольку там были не только войска, но и грозная артиллерия, способная оградить герцога Валентинуа от притязаний венецианцев на недавно захваченные им земли. Этот союз упрочил бы его завоевания на севере Романьи, укрепил бы его престиж, равно как и престиж Александра VI, и несколько улучшил бы репутацию семьи Борджа, небезосновательно слывших авантюристами.

Чезаре, выходец из испанской семьи, перебравшейся в Италию и не имевшей там глубоких корней, должен был опасаться, что окажется в изоляции после смерти главы Церкви. Сегодня, находясь на вершине славы, он лучше чем когда бы то ни было осознавал, что счастливая возможность стать шурином Альфонсо больше не представится никогда. Пока что Александру VI удалось при помощи сына свести на нет робкие попытки мелких правителей края сохранить независимость, а также он сумел подчинить знатные римские семьи Орсини и Колонна. И только д'Эсте сохраняли относительную свободу. «Когда-то, — говорит Макиавелли, — даже самые мелкие землевладельцы считали своим долгом презирать папскую власть, а сегодня ее почитает даже король Франции».

Итак, нужно было прийти к заключению союза с Феррарой, и папа римский понял, что ключ к проблеме находится в Блуа. Делая вид, что ему неизвестно о планах касательно Луизы Савойской, он прямо обратился к Людовику XII, попросив его приложить усилия, чтобы склонить Эркуле в пользу Лукреции. Первая реакция короля была негативной. Она отразилась в письме от 26 мая, направленном герцогу д'Эсте, где король советовал ему отделаться от Александра VI, предложив папе младшего сына с синьорией Пьомбино в придачу. Однако, к счастью для Лукреции, позиция французского государя резко изменилась. Людовик с Фердинандом Католическим решили завладеть Неаполитанским королевством, но для успеха предприятия ему требовалось разрешение папы пройти по территории его государства. Французскому королю пришлось обратиться с этой просьбой к святому отцу, а тот в ответ потребовал от него одобрить брак Лукреции и Альфонсо. И Франция уступила. Бартоломео Кавальери, посол Феррары из Лиона, где в то время находился французский двор, в депеше от 22 июня сообщает своему господину, что Людовик XII теперь отказывает герцогу в руке Луизы Савойской и требует принять предложение Александра VI, советуя тем не менее потребовать приданое в 200 тысяч дукатов, снижение для Феррары ежегодного ценза и значительных церковных бенефициев для членов семьи д'Эсте.