Лучший мир - [3]

Когда правда стала известна Куперу, Дрю Питерс похитил его детей и бывшую жену, чтобы оказывать на него давление. Шеннон помогла Куперу спасти их. Он не питал никаких иллюзий – ни малейших – в том, что без нее его дети были бы мертвы.

Так что, да, отношения были сложные. Он и Шеннон напоминали диаграммы Венна, изображающие круги внахлест. Некоторые части всегда сами по себе, но середину пересечения – не разъединишь.

Несмотря ни на что, секс между ними был великолепен, душ был великолепен, секс в душе был великолепен. Разговор шел легко. Она рассказала ему о том, как провела последний месяц – в Новой Земле Обетованной, анклаве сверходаренных в штате Вайоминг, где они пытались построить новый мир. Умонастроения там преобладали тревожные. Мозганы обсуждали законодательную инициативу по надзору за перемещением анормальных: намерение правительства имплантировать навигационное устройство в сонную артерию каждого сверходаренного новорожденного американца. Процедура была запланирована на следующее лето, а приступить к ней предполагалось с анормальных первого уровня вроде Шеннон. Вроде него самого.

Почти все сходились на том, что появление феномена анормальных относится к началу восьмидесятых годов, хотя обнаружили его только в тысяча девятьсот восемьдесят шестом. Тогда было научно установлено, что по каким-то неизвестным причинам один процент всех детей рождаются сверходаренными, то есть наделенными выдающимися способностями.

Эти таланты проявлялись по-разному, большинство из них были весьма яркими, но мирными. Например, способность перемножать в уме большие цифры или безукоризненно воспроизводить песню, прослушанную всего один раз.

Другие же угрожали привычному порядку вещей. Например, как Джон Смит, чей стратегический дар позволил ему в возрасте четырнадцати лет победить трех гроссмейстеров в сеансе одновременной игры.

Или как Эрик Эпштейн, который благодаря своей способности анализировать информацию сумел заработать триста миллиардов долларов, что в конечном счете привело к закрытию всемирных финансовых рынков.

Или как Шеннон. Она воспринимала мир вокруг себя с такой полнотой, что могла перемещаться незаметно для других, выбирая в пространстве те места, куда никто не смотрел.

Дар самого Купера состоял в умении «видеть людей насквозь». Он обладал чем-то вроде форсированной интуиции, понимал язык тела. По едва заметным движениям подкожных мышц мог предсказать, что собирается сделать человек. Осмотрев квартиру объекта, он по книгам на полке, по тому, как расположены вещи в кладовке, что лежит на прикроватной тумбочке, мог довольно точно определить, куда бы объект попытался бежать. Это делало Купера исключительно проницательным охотником, хотя и не проходило для него даром. То, что видели его внимательные глаза, преследовало его. Была какая-то ирония в таком положении элитного солдата, который отчаянно пытается предотвратить войну.

«Ты больше не солдат. И это не твоя война».

Эту мантру он повторял в течение нескольких месяцев. Но от повторения она не становилась похожей на факт.

– Тебя допрашивали? – спросила Шеннон.

Они лежали на диване под одеялом, голые и распаленные. Шеннон положила голову ему на плечо и принялась играть волосами на его груди.

– В твоем прежнем агентстве, – уточнила она.

– Да.

– И что ты сказал им о Питерсе?

– Они не спрашивали.

– Правда? Директор подразделения ДАР падает с крыши двенадцатиэтажного здания, а они готовы забыть: кто старое помянет, тому глаз вон?

– Они наверняка знали, что это моих рук дело. Но Куин об этом позаботился. – (Прежний напарник Купера в тот вечер был третьим членом команды. Его друзья захватили командный центр службы безопасности здания и стерли все следы их присутствия.) – Если бы имелись неопровержимые доказательства, то у ДАР не осталось бы выбора. Но без доказательств они пока предпочтут избегать скандала. Мне даже предложили вернуться на прежнюю работу. – Он почувствовал, как Шеннон напряглась. – Успокойся – я отказался.

– Значит, ты безработный?

– У нас это называется «отпуск по личным обстоятельствам». Формально я остаюсь агентом правительства. Но я немало сделал «для алтарей и очагов»[3], мне теперь нужно время, чтобы все это обдумать.

Шеннон кивнула. Его дар, который никогда не простаивал, никогда ему не подчинялся, внедрил в его голову мысль: «У нее есть к тебе вопрос. Кроме этой повестки дня, есть и другая».

Но она только спросила:

– Как дети?

– Прекрасно. Некоторое время их мучили ночные кошмары, но у них столько жизненных сил, что, похоже, для них это осталось позади. Кейт переживает нудистский период – все время раздевается догола и, хохоча, носится по дому. А Тодд решил, что хочет стать президентом, когда вырастет. Говорит, что, раз последний натворил таких дел, нам нужен кто-нибудь получше.

– Отдаю ему свой голос.

– И я тоже.

– А Натали? – словно невзначай спросила Шеннон.

– Нормально. – Купер был достаточно опытен, чтобы на этом поставить точку.

Чуть позже они отправились на прогулку. Был тот волшебный час, когда солнце почти село и свет одновременно лился отовсюду. Осень была мягкой, листва только начинала опадать, и деревья поражали буйством красок. Джинсовый сезон. Листья хрустели у них под ногами, щеки раскраснелись, ее теплая рука покоилась в его. Округ Колумбия осенью – что может быть лучше? Они прошли по Моллу, мимо Зеркального пруда