Лучший из миров - [19]

Албасты надул щеки и фыркнул, выражая крайнее удивление. Его тонкое, длинноносое лицо было красивым, но слишком женоподобным. Я подумала, что ему так и не удалось до конца справиться с чарами Биби… Что-то будет с Ариной?…

— Я не офлыфался? Вы говорите о колдофтве?

Похоже, для волшебных существ нет языковых барьеров. Албасты великолепно говорил по-русски, только ужасно пришепетывал.

— Я думал, нынче у людей волфебники не в моде. И кому нужно так издеваться над девуфкой?

— Это произошло по ошибке, — пояснил Юче. — Девушка должна была стать кошкой всего на час. Но время прошло, а обратно она не превратилась.

— По офыбке! — саркастически хмыкнул Албасты. Глаза его сверкнули красным. Он угрожающе шевельнул пальцами, но тут же поёжился и почесал бок, где сидела булавка. — Уж не моя ли подруфка Биби расстаралась? — проворковал он подозрительно приторным голосом.

Мы с Юче покаянно наклонили головы.

— Опять взялась за старое! Дура! Недоучка! Тупая овца! Глупая баба! Разгильдяйка! Клуфа! Выдрать бы с корнем эти очумелые ручки! Чтоб не росли из задницы!

Закончив с проклятиями на русском, Албасты долго еще поминал Биби на разных языках.

— Биби очень сожалеет, что доставила вам неприятности, — в первую же паузу вставил Юче. — Она очень вас ценит. Сказала, что вы самый могущественный волшебник, которого она знает.

— Да, я волфебник хоть куда, — согласился Албасты. И не выдержав, спросил польщено: — А что, она так и сказала? Да уж, в отличие от нее, старой потрофоной курицы, слабоумной козы…

— Биби в отчаянии, — снова вмешался Юче. — Ведь пострадавшая — ее хозяйка.

— Вот как? — покачал головой Албасты. — Это грозит ей больфы-и-ими проблемами. Она опять наруфыла Кодекс… Доиграется когда-нибудь до Выселок. Так фто, старуфка рассчитывает на мое великодуфые? Эх… Ей повезло: я отходчив. Долго зла не помню.

— Всего каких-то пятьсот лет и все, — шепнул мне на ухо Юче. Я хихикнула, зябко переминаясь с ноги на ногу. Мокрая, без солнца, я начинала замерзать.

Албасты тем временем забрался в угол пещеры. Он доставал откуда-то достал пачку сигарет, верхнюю часть купальника (не меньше четвертого размера), одноногую барби и пластиковую бутылочку из-под «Колы».

Перебрав все сокровища, Албасты решительно остановился на бутылке. Он зачерпнул ею морской воды, подул в горлышко, пробормотал какое-то «чуфырь-фуфырь», крепко завинтил и отдал Юче.

Тот с сомнением повертел бутылочку в руках.

— Ну, и что с этим делать? Она должна это выпить? Или надо намочить ей шерсть?

— Да без разницы, — зевнул Албасты. — Хоть клизму ставьте.

— А ты нас, часом, не дуришь? Это же просто морская вода!

Хозяин пещеры смерил нас уничтожающим взглядом.

— Интересно, как ты это себе представляешь? Вот с этим, — он с отвращением ткнул пальцем в булавку.

— А почему это булавка так на тебя действует? — поинтересовалась я.

— А почему ты ловыфся спать или ешь? Это физиология. У людей своя, а у волфебных существ — своя. Это отражено в Кодексе. Я, например, так устроен, фто никому не могу отказать с булавкой в боку. А Биби слуфается владельца кальяна. Кстати, много у нее еще даров?

— Семь… нет, уже четыре.

— Чудно, — скептически заметил Албасты. — Кавдый дар — новая жертва. Не женщина, а мина замедленного действия. Ну фто, булавку-то вытащишь, начальник?

— Последняя просьба! — сказал Юче. — Ты можешь приподнять скалу, пока мы будем под ней проплывать?

Албасты цапнул воздух длинными пальцами. Что-то хрустнуло — как у деда в больной пояснице. Скала поползла вверх. Несколько осколков попадало в воду. Показался коридор — низковатый, но достаточный, чтобы проплыть не ныряя. Юче освободил Албасты от булавки, и мы погрузились в воду.

У входа в коридор Юче пропустил меня вперед.

— Плыви так быстро, как только можешь, — сказал он. — Не удивлюсь, если этот… — тут он добавил какое-то словцо по-турецки, — устроит нам на прощанье какой-нибудь сюрприз.

То ли Юче оказался прав, то ли Албасты трудно было удерживать скалу долгое время… Она опускалась. Сначала я просто чувствовала ее спинным мозгом, потом она коснулась головы, потом плеч, вдавила меня в воду… Я набрала в грудь воздуха и ушла на глубину. Но сволочная скала и там меня догоняла, словно решила прихлопнуть к дну. А позади — Юче. И если я буду тормозить, то у него не будет никаких шансов… Я отчаянно заработала руками.

Воздух в легких кончился, и я всплыла на поверхность, втайне с ужасом ожидая удара головой о скалу. Но оказалось, я миновала опасный участок. Не раздумывая, я снова набрала воздуха и нырнула, а под водой открыла глаза. Их щипало и резало ужасно, но я разглядела черную щель у самого дна… Оттуда показалась рука с пластиковой бутылкой. Коснувшись пятками дна, я подхватила Юче под мышки и потащила. Он с силой оттолкнулся ногами, и мы, уже вместе, вынырнули из подводной пещеры. Над головой синело небо. Как здорово! И кажется, клаустрофобия — теперь мой диагноз.

На радостях я широко расплескала вокруг себя воду.

— Погоди-ка радоваться, — остановил меня Юче. И только тут я заметила, что вынырнули мы совсем в другом месте, чем зашли в воду. Точнее… Вот вроде и берег, и скала… Но что это?