Лучший фильм 1977 года - [35]

– Ух, повезло блин тебе, – прошептал я и, сняв трубку, произнёс: – Ну и…

– Саша, привет. Это Армен. Как дела? Как мама? – прошуршал звонивший.

– Всё ровно и красиво. Спасибо, – заверил я его, слыша непрерывный треск динамика. – Привет, кстати говоря. И опять же, кстати говоря – это хорошо, что ты позвонил. У меня есть к тебе несколько вопросов.

– Это замечательно, что у тебя они есть, потому, что и у меня к тебе их тоже не мало. Во-первых, мне надо передать тебе твои подарки.

– Что за подарки?

– Тебе же видеомагнитофон за помощь в съёмках подарили. Ты что забыл? Там ещё много разных подарков. Бурка, папаха, фигурки-статуэтки разные. Маме твоей платье подарили, как благодарность за то, что вырастила такого талантливого юношу. Потом нужно обсудить вопрос насчёт дачи и денег, – пояснил тот, пробиваясь сквозь треск. – Я сегодня не могу, давай может быть завтра вечером встретимся, посидим в кафе и обсудим всё?

– Армен Николаевич, я сейчас эти дни очень занят буду. У меня запись и монтаж со съёмкой клипов. Так, что давай может быть отложим всё это на несколько дней.

– Что за запись? Что за монтаж клипов? – тут же поинтересовался собеседник.

Я вздохнул и, не обращая внимания на помехи, рассказал компаньону о своих новых проектах. Тот внимательно слушал не перебивая, а в конце рассказа произнёс, поставив меня в курс дела: «Говоришь в воскресенье съёмки на Ленинских горах будут днём? Хорошо я туда подъеду. Мне тоже интересно что ты там снимать будешь. А после съёмок мы с тобой поговорим. Всё обсудим, и я тебя до дома докину. Не в метро же тебе сумки с подарками везти».

Я не стал возражать. Мы попрощались, и я вновь набрал телефон возлюбленной. Трубку на том конце провода опять никто не снял...

У проходной фирмы «Мелодия» застал весь наш коллектив, который, кроме молодёжной его части, представляли и зрелые мужчины – гармонист Леонид Ильич и худрук Яков Моисеевич.

Крепко со всеми поздоровался, обменявшись рукопожатиями, отвесил пару комплиментов нашим прекрасным дамам и решил прояснить ситуацию, чтобы не отвечать на частные вопросы, которые, естественно, мне сразу же посыпались со всех сторон.

– Друзья, попрошу минуточку внимания, – взял слово зиц-председатель, – сейчас я вам в двух словах расскажу для чего я вас всех собрал, – дождался тишины и продолжил. – Так вот, мои дорогие и любимые братья, во… гм, – я задумался, как бы сюда вписать слово «музыка», чтобы получилось, как у Булгакова в романе «Мастер и Маргарита», когда поэт Бездомный произнёс – «братья во литературе», однако прикинув, что фраза – «братья во музыке», да ещё и при наличии «сестёр» – Юли с Лилей, будет звучать несколько кривовато, завернул через секунду, сказав так: – Други во творчестве нашем. Сегодня я вас всех сюда пригласил для того, чтобы сообщить очень приятную новость, – продолжил пионер, на этот раз несколько извратив фразу из «Ревизора» Гоголя, – то, к чему мы с вами стремились долгое-долгое время, – естественно я не упомянул, что это «долгое-долгое время» было максимум два месяца, – вот-вот должно наступить. Партия и правительство оказали нам доверие и позволили нам проявить себя, поручив ответственейшее дело, – народ ничего из моей речи не понял, поэтому стал удивлённо посматривать друг на друга, как бы спрашивая у товарищей, а что вообще тут втирает наш сумасшедший шкет? – Не буду тянуть кота «за все подробности», поэтому скажу прямо, – тем временем продолжал оратор, – в связи с тем, что мировая обстановка...

– Саша, не надо про обстановку. Скажи прямо, зачем ты нас всех собрал? – в конечном итоге не выдержал Иннокентий.

– А я разве ещё этого не сказал? – удивился пионер. – Ну тогда сейчас расскажу. Короче говоря, нам партия и пра...

– А ещё короче можно? – хохотнул Мефодий.

– Окей, – произнёс я, решив, что действительно с прелюдией пора заканчивать, – Нам поручено сделать запись трёх пластинок. Все песни для них будут исполнены на английском языке. Пластинки выйдут в США и Западной Европе. Так достаточно коротко?

В наступившей от услышанного тишине прозвучал голос Дмитрия: – Да ну н#@#@?!!

– Ну да, – ответил пионер и, дабы не быть голословным, достал из спортивной сумки четыре пластинки, с одноимёнными названиями «Vasiin», но с разными номерами от одного до четырёх. Протянул их коллективу и сказал: – Не обижайтесь ребята, это я в Армении по случаю записал, после вашего отлёта.

– Это ты? А почему «Васиин»? – прочитав название на обложке, спросил Антон.

– Американцы перепутали маленько мою фамилию, и Васин написали с двумя «и» посередине слова. Скажем проще – интуристы.

– Сашок, скажи честно, ты где эти пластинки взял? Они не могут быть твоими! Они же фирменные, – сказал Мефодий, ошарашенно вертя в руках винил.

– Я же всё уже объяснил – иностранному продюсеру, который когда-то хотел работать с Элвисом не фортануло подписать контракт с Пресли. Поэтому он решил найти кого-нибудь не менее достойного и нашёл нас.

– Нас? – удивился худрук Моисеич, рассматривая пластинку №1. – Приехал из Америки, чтобы найти нас?

– Да, товарищи – именно нас. И как бы обыденно это не звучало, без Вашей помощи у меня бы ничего не получилось. А значит – довольно слов. Нас ждёт мировая слава, успех и признание. Это всё уже рядом и, дабы достичь эту заветную мечту, нужно лишь немного постараться. Настало время каждому решить для себя, чего именно он хочет от жизни. Поэтому те, кто хочет получить вселенскую известность и стать суперзвездой, идут в студию звукозаписи, кто же хочет жить жизнью обычного человека может ехать домой. Вот проходная, – показал рукой, – переступив её порог ваша судьба кардинальным образом изменится навсегда. Как говорится: кто со мной тот за мной, – закончил свой спич пионер и, открыв дверь, перешагнул порог.