Лучшие приключения для мальчиков - [25]

Ребята углубились в развалы мусора.

Витька был здесь впервые, и свалка его впечатлила. Она была наполнена разнообразными предметами, назначение которых Витьке было неизвестно, а вид был просто фантастическим. Впрочем, ни один из предметов не походил на котел или на какую-нибудь другую нужную друзьям вещь.

– Я фильм видел… название забыл только… – сказал Генка. – Там целая планета была под свалку приспособлена. И люди прямо внутри мусора жили.

– А у нас то же самое, – сказал Витька. – Мы тоже внутри мусора живем, только не замечаем этого. Ну, так где же тут сажа?

– Вон, – вдруг указал вдаль Генка. – Вон там есть сажа. Я просто чувствую!

Витька посмотрел в указанном направлении и увидел, как между мусорными холмами поднимается в небо жирный черный дым.

– Похоже, покрышки горят, – сказал Генка. – Вот и славно. Резиновая сажа – самая лучшая. Из нее делают краску для «бумеров». Надо только туда добраться. Тут недалеко… Двинем в обход.

Но добраться до резиновой сажи оказалось не так легко, как представлялось Генке. Уже через несколько метров Генка почти по пояс провалился в замаскированную мусором яму, и Витьке пришлось его вытягивать.

– Блин! – ругался Генка, отряхивая мусор. – Тут и с концами можно провалиться… Кстати, про эту свалку одну историю рассказывали…

– Опять байда какая-нибудь…

– Нет, правда. Один мужик себе собаку завел, щенка. А жена заставила его утопить. Но мужику было жалко топить, он взял да и привез щенка на свалку. Думает, что на свалке ему всегда еды будет вдоволь. Да и с крысами не так скучно. И оставил. А щенок в бочку с кислотой провалился. И чего-то с ним произошло – он мутировал. Чешуей покрылся, зубы здоровенные выросли, как у крокодила. А голова такая… ну, страшная, короче, голова… Он по ночам выходит из берлоги и смотрит на луну… И воет в тоске. Вот так: у-у-у-у!

По холмам запрыгало эхо.

– А зовут его Муэрто. Это по-испански смерть.

– Это как про черепашек-ниндзя, – сказал Витька. – Они тоже провалились в канализацию и стали муэрто.

– Да уж… – Генка оглядел свалку. – Он и сейчас здесь живет, тот Муэрто. До сих пор.

Витька огляделся. Свалка выглядела мрачно, но ничего особо угрожающего вроде бы не наблюдалось. Только дым в небо, как из подбитого танка.

– Да я шучу, – успокоил Генка. – Никого тут нет.

– Еще мутантов нам не хватало… И так шагать тяжело.

Шагать на самом деле было тяжело – в мусоре частенько попадались битые бутылки, ржавые консервные банки, острая проволока и битый шифер.

– Надо было в сапогах идти, – ругался Витька, вытаскивая из подошвы очередной ржавый гвоздь.

– В сапогах любой дурак может, – отвечал Генка. – Вот если бы босиком… Стоп! Чего это там?

Они остановились. Генка сощурился, двинул направо и остановился перед кучей совершенно свежего строительного мусора.

– Блестит, – сказал Генка. – Кажется, то, что нужно. Котел выкинули.

Он отломал кусок проволоки и подцепил блестящий предмет.

Но это оказался не котел, а корпус старого уличного фонаря.

– Пойдет, – сказал Генка. – Как раз то, что нам нужно.

Генка напрягся и выволок фонарь на свет.

– Тухлый фонарь… – сказал Витька скептически. – Это не фонарь, а гиперболоид[31] инженера Гарина какой-то…

– Читал? – обрадовался Генка.

– А то! Я, как прочитал, сам пытался построить.

– Получилось?

– Не. Обои на кухне спалил. Я думал, что гиперболоид как лазер работает, а он совсем по-другому… Так что не получилось. Я его потом на компрессор[32] переделал.

– Понятно, – сказал Витька. – А кто эту фигню теперь потащит?

Он пнул фонарь, и тот ответил злым жестяным звуком.

– Я думаю, это лишний вопрос. Я не могу тащить фонарь, поскольку должен прокладывать курс. Если у нас не будет штурмана, мы провалимся в пустоты. Ты же не хочешь провалиться в пустоты?

– Не хочу, – вздохнул Витька и поднял фонарь.

Фонарь был тяжелый, и тащить его в руках Витьке не хотелось. Сначала он примерялся взвалить фонарь на плечо, но так тоже было неудобно. Тогда Витька плюнул и надел фонарь на голову.

Идти в фонаре оказалось удобно. Фонарь был чистый, светлый и прохладный. В фонаре Витьке понравилось – он казался себе космонавтом, идущим по планете в системе желтой звезды ЕН4872. Только бластера сильно не хватало. Чтобы компенсировать недостачу бластера, Витька вытащил из какой-то кучи короткую стальную трубу и положил ее на плечо, сразу почувствовав себя гораздо уверенней.

– Черт! – Генка остановился, и Витька воткнулся в него своим шлемом.

– Чего? – спросил Витька сквозь фонарь, и голос у него получился глухой и дребезжащий.

– Чего-чего… Дорогу потерял! Засмотрелся по сторонам, а потом – бах – и не вижу, куда идти.

– Ты, Генка, просто полупроводник какой-то. – Витька сдвинул фонарь на затылок и оглядел окрестности.

Вокруг простиралось однообразное мусорное пространство. Мусорное пространство жило своей жизнью. Колыхались на ветерке листья бумаги и целлофана, качал цветками чертополох, изредка прошныривали деловитые крысы. Порою, гонимый суетной тоскою, скатывался сверху разбитый бачок для унитаза или, как выпь, скрипела в бесконечном одиночестве дверь.

– А тебе идет, – Генка постучал пальцем по фонарю. – Только будь осторожен, о друже! Два баранаускаса в рыцарей на Литейном играли, там, где вагонетки свалены… Кина понасмотрелись про всяких хоббитов-шмоббитов и давай играться. Так вот, залезли они в вагонетки и нашли примерно такую же штуку, вроде кастрюли. И один взял да на башку себе ее и напялил, как шлем. И в вагонетке застрял. Друг давай его вынимать, а он не вынимается. Вызвали спасателей, а они приехали только к вечеру. Так он торчал в той вагонетке семь часов. А когда выпиливать стали, так оказалось, что та штука, которую парень на голову напялил, из какой-то особой стали сделана и проще вагонетку распилить, чем ее.