Лучшие подруги - [8]

– Ради всего святого, успокойся! Ты же знаешь, я не из болтливых.

Но Челси вдруг разрыдалась, разрыдалась громко, по-детски.

– Я должна была пойти к нему, – всхлипывая, как малый ребенок, говорила она. – Он ведь не посторонний в этом деле! Надо было посоветоваться и с ним.

– Поздно кусать локти. Что сделано – то сделано. И потом ты же знаешь, он никогда не согласился бы на аборт. – Карен обняла подругу за плечи. – Думаю, ты правильно поступила.

– В самом деле? – в первый раз с того момента, как они сели в машину, Челси посмотрела на Карен.

– Надеюсь, ты права. Я не хотела связывать его и себя. Ребенок разрушил бы все наши планы. Пришлось бы пожертвовать не только карьерой, но и дружбой. – Как это бывало всегда, когда девушка начинала говорить, она успокоилась. Но на душе от такого спокойствия легче не становилось – чувство вины не оставляло Челси.

– Райн никогда ничего не узнает, – угадывая настроение подруги, произнесла Карен. – Ты все верно говоришь. Для нас троих так лучше. Окончим колледж, устроимся на работу, а потом будем думать о семье. Жизнь длинная, еще успеем нарожать ребятишек.

Последние слова Карен задели Челси за живое, и по ее щекам вновь покатились слезы.

– Господи! Опять я плачу, – вытирая глаза и пытаясь улыбнуться, пробурчала она. – В конце концов, это же не последняя моя беременность. Одному Богу известно, какая я плодовитая… – Девушка всхлипнула; жалость к себе разрывала ей сердце.

Еще немного, и Карен разрыдалась бы вслед за по другой.

– Не плачь, Челси. Я не могу смотреть, как ты плачешь, – говорила она, смахивая навернувшиеся на глаза слезы.

– Если бы я хоть чуть-чуть сомневалась в своем решении, я никогда не пошла бы на аборт. – Челси насупила брови. – Ты права. Теперь поздно что-либо менять.

– Мне жаль, что я не смогла быть рядом с тобой в приемной… Как ты себя чувствуешь? – заметив, что Челси сильно побледнела, неуверенно спросила Карен.

– Все в порядке. Я просто устала.

Но это было неправдой: ее сильно тошнило, Челси просто не хотела жаловаться ни Карен, ни кому-нибудь еще. Она не любила, когда ей сочувствовали, считая, что со всеми трудностями лучше разбираться самой. Так было всегда, так будет и впредь. Заставив себя улыбнуться, она сказала:

– Единственное о чем я сейчас мечтаю, так это о том, чтобы поспать. И как можно дольше. Полжизни отдала бы за большую подушку.

Карен облегченно вздохнула – раз Челси начала шутить, то все действительно не так страшно.

– Так в чем же дело? – подхватывая шутливый тон, спросила она. – Вперед и с песней!

Вылезая из машины, Челси лишь согласно кивнула, на разговоры у нее больше не было сил.

Следующие несколько дней Челси провела как в бреду. У нее началась депрессия. Забросив занятия, она почти не выходила из комнаты.

– Райн постоянно спрашивает о тебе. А я не знаю, что сказать ему, – Карен растерянно развела руками. – Так долго продолжаться не может.

– Не суетись, подружка. Я скоро приду в норму. А Райна возьми пока на себя. Скажи ему все, что захочешь, но только не говори правды, – отворачиваясь к стенке и накрывая голову одеялом, проговорила Челси.

– Райн взял нам с тобой билеты в кино. Сегодня вечером показывают «Звездные войны». Он говорит, что ты очень хотела посмотреть этот фильм. Ну что? Идем?

– Я не могу.

– Но это же глупо! Тебе не кажется, что пора выходить из подполья? – Карен присела на постель рядом с Челси. – Ты не можешь постоянно прятаться от Райна. Что он подумает?

Челси откинула одеяло и села.

– Ах, Карен! Ну, неужели ты не понимаешь, мне трудно с ним лукавить. Ему будет достаточно одного взгляда, чтобы заподозрить неладное.

– Ты похудела. Мне бы так. – По своей природе Карен была склонна к полноте, и поэтому она постоянно ограничивала себя в еде. Надо сказать, удавалось ей это на все сто: выглядела девушка замечательно. – Скажешь Райну, что занялась собой и сидишь на диете.

– Мне не хочется сегодня в кино. Может быть, завтра? Вдвоем? Ты же любишь смотреть хорошие фильмы дважды.

Карен пожала плечами.

– Решай сама, – она покачала головой. – Но знаешь, избегая Райна, ты только усложняешь дело.

– Думаю, мне надо съездить домой. – Челси обернулась к Карен. – Хочу повидать родителей.

– После выпускных?

– Нет, сейчас.

– Но как ты себе это представляешь? Твой отец в Германии. Да и потом нельзя пропускать занятия, когда до выпускных экзаменов осталось всего два месяца.

– Не имеет значения. Колледж меня теперь мало волнует. Хочется перемен.

– Но ты же не можешь просто взять и улететь в Германию! – недоумевала Карен.

Челси молчала.

– Мне надо идти: Райн уже внизу. – Карен наморщила лоб. – Ну, так что, ты остаешься или нам все же подождать тебя?

– Нет. Идите. Я знаю, как ты не любишь опаздывать на начало фильма.

Карен задержалась у дверей и с неподдельной искренностью спросила:

– Ты не сделаешь никакой глупости?

– Еще более глупое, чем то, что я уже сделала? Нет. Я ведь ни о чем не жалею, дети в моем положении – непозволительная роскошь. – Челси грустно улыбнулась.

– Ну да, ну да. И все-таки… – Карен нахмурилась. – Я вернусь рано.

Непонятно почему, но у Карен были дурные предчувствия. Она знала, что Челси не склонна к суициду, однако оставлять ее в таком состоянии одну было немного страшновато. Уж слишком затянулась ее хандра, и это выглядело, мягко говоря, странно; с ранних лет Челси отличалась веселым нравом, она относилась к той породе людей, которым дурное настроение было совсем несвойственно. Райн уже был в фойе кинотеатра.