Пол пристально смотрит на Нанну, он не может уйти просто так. Она встречается с ним взглядом, и несколько длинных секунд они смотрят друг другу в глаза. Потом он удаляется в сторону гардероба, снимает с крючка свое пальто, распахивает тяжелые старинные двери и выходит на улицу.
На ступеньках лестницы стоят курильщики, весенний воздух над их головами полон дыма и сногсшибательных новостей. Ходят слухи, что Нанне предложат постоянную работу. Говорят, она займет бывший офис Эдит Ринкель. Он ничего об этом не слышал? Пол качает головой, пытается засунуть руки в рукава — сделать это оказывается сложно, почти невозможно, как будто руки его на самом деле превратились в толстые ветки и одеревенели. Он еще раз вяло качает головой и спускается по лестнице.
К нему подходят два курильщика-фонолога, улыбаясь от гордости за кафедру и отделение, и спрашивают, слышал ли он о «РЕВ 21» раньше.
— Ты знал что-нибудь? — задает один из них вопрос Полу. — Ты ведь немного знаком с нею, так ведь?
— Нет, я совершенно ее не знаю, — отвечает Пол.
И высокий рыжеволосый лингвист быстро пересекает Университетскую площадь, спеша уйти подальше от Старого Актового зала, от Университета Осло.
Он знает две вещи. Он хочет сесть на пыльный серо-синий бархатный диван и выпить горячего жасминового чая, ощущая вкус кокосовой булочки. И еще он должен извиниться перед заведующей кафедрой сельских диалектов вуза губернии Телемарк и объясниться с нею.
Это он знает наверняка. А больше он не знает ничего.
