Лучшие годы мисс Джин Броди. Девицы со скудными средствами - [17]

— Ну уж ты меня определенно удивляешь, Сэнди, — сказала мисс Броди. — Я-то считала, что ты сделана из другого теста.

Сэнди, продолжая кашлять, подняла голову и, притворно моргая, невинно посмотрела на мисс Броди. Но та уже сосредоточила взгляд на Мэри Макгрегор, сидевшей к ней ближе всех. Мэри смеялась просто за компанию, ей не хватило бы собственного ума понять, в чем дело, и урок мистера Ллойда никогда не произвел бы на нее никакого впечатления, если бы сначала он не произвел впечатление на класс. Но теперь она хихикала открыто, как испорченная девочка из некультурной семьи. Мисс Броди схватила ее за руку, рывком подняла на ноги, потащила к выходу, вышвырнула в коридор и, захлопнув дверь, вернулась на место с видом человека, благополучно решившего проблему. Так оно и было, ибо ее суровые действия привели девочек в чувство, дав понять, что официально зачинщик безобразия выявлен, а следовательно, с них вина в дальнейшем снимается.

Поскольку теперь мистер Ллойд, перезарядив проектор, перешел к описанию Мадонны с младенцем, они были вдвойне благодарны мисс Броди за ее акцию, так как чувствовали бы себя особенно неловко, если бы смех напал на них тогда, когда указка мистера Ллойда скользила бы по контурам столь священного сюжета. На самом деле их немало потрясло то, что интонация хриплого голоса мистера Ллойда ничуть не изменилась по этому случаю, он продолжал бесстрастно констатировать действия художника; было даже нечто вызывающее в том, как методично он очерчивал линии на фигурах Богоматери и Сына. Сэнди перехватила взгляд, брошенный им на мисс Броди — словно он искал ее одобрения своему сугубо профессиональному подходу к искусству, — и ее ответную улыбку: ни дать ни взять богиня, наделенная высшим пониманием, улыбалась богу с горних высот.

Как раз вскоре после этого Моника Дуглас, впоследствии знаменитая математическими способностями и вспыльчивостью, заявила, что видела, как мистер Ллойд целовал мисс Броди. Она сообщила это пяти другим девочкам клана твердо, не оставив места сомнениям, чем привела всех в большое волнение: в это трудно было поверить.

— Когда?

— Где?

— Вчера, в кабинете рисования, после уроков.

— А ты что делала в кабинете рисования? — спросила Сэнди, принявшая на себя роль дознавателя.

— Ходила туда за новым альбомом.

— Зачем? У тебя же старый еще не закончился.

— Закончился, — возразила Моника.

— Это когда ж ты успела весь его изрисовать?

— В прошлую субботу, когда вы играли в гольф с мисс Броди.

В минувшую субботу Дженни и Сэнди и впрямь играли с мисс Броди партию из девяти лунок на Брейд-Хиллз, пока другие девочки клана бродили поблизости от поля в поисках натуры.

— Моника действительно изрисовала альбом. Она сделала наброски Ти-Вудз в пяти ракурсах, — подтвердила Роуз Стэнли.

— В какой части класса они стояли? — спросила Сэнди.

— У дальней стены, — сказала Моника. — Я успела заметить, как он обвивал ее рукой и целовал. Когда я открыла дверь, они отскочили друг от друга.

— Какой рукой? — вырвалось у Сэнди.

— Правой, конечно, левой у него нет.

— Ты была в комнате, когда увидела их? — продолжала допрос Сэнди.

— Ну, я заглянула и тут же выскочила. Но говорю же тебе, я их видела.

— И что они сказали? — спросила Дженни.

— Они меня не заметили. Я сразу повернулась и убежала.

— Это был долгий и томительный поцелуй? — требовательно поинтересовалась Сэнди, а Дженни подошла поближе, чтобы услышать ответ.

Моника скосилась на потолок, как будто что-то подсчитывала в уме, и, закончив подсчеты, сказала:

— Да.

— Откуда ты можешь это знать, если сразу же убежала?

— Знаю. — Моника начинала сердиться. — Мне достаточно было увидеть и то немногое, что я увидела. Это был маленький кусочек очень большого поцелуя, я сразу поняла это по тому, как он ее обнимал, и…

— А я не верю, — пискляво-задиристо сказала Сэнди: она была крайне взволнованна и старалась убедиться в достоверности сообщения Моники, устранив любые сомнения. — Тебе это наверняка примерещилось.

Моника больно, с вывертом, ущипнула Сэнди за руку. Сэнди завизжала. Моника, постепенно багровея лицом, замахнулась атташе-кейсом, в котором носила учебники, на девочек, стоявших рядом, и те прыснули от нее в разные стороны.

— Она начинает злиться, — прыгая на одной ножке, заметила Юнис Гардинер.

— А я все равно не верю в ее россказни, — заявила Сэнди, отчаянно пытаясь одновременно представить себе сцену в кабинете рисования и склонить лаконичную Монику к более прочувствованному повествованию.

— А я верю, — сказала Роуз. — Ведь мистер Ллойд художник, а мисс Броди — артистическая натура.

— Неужели они не слышали, что дверь открылась? — с сомнением произнесла Дженни.

— Слышали, — ответила Моника, — потому и отскочили друг от друга, когда я ее открыла.

— А откуда ты знаешь, что они тебя не видели? — настаивала Сэнди.

— Я убежала раньше, чем они обернулись. Они стояли в дальнем конце комнаты возле драпировки для натюрмортов.

Она подошла к классной двери и продемонстрировала стремительное бегство. Это наглядное представление не удовлетворило Сэнди, она сама вышла из класса, открыла дверь из коридора, заглянула в класс, вытаращила глаза якобы от удивления, безмолвно ахнула и в мгновение ока исчезла. Собственный эксперимент, похоже, убедил ее больше, но он привел в такой восторг подруг, что ей пришлось повторить его. Мисс Броди подошла сзади, когда она, донельзя расцветив деталями, исполняла этюд в четвертый раз.