Лучшее - [124]

(«Почему у индейцев не может быть своего собственного лета в летний сезон, как у всех нас?» — вопрошает высокий голос, в котором звучат нотки раздражения. Никаких повышенных тонов — это просто высокий голос.)

Впрочем, отставим лирическое отступление. Вернемся к этой теме позже.

Кристофер Фокс шел по улице города. Вокруг — тишь да гладь. Впрочем, было что-то неправильное в этом общем благолепии.

Мир, очищенный, отмытый и натертый до блеска. Чисто выбритый, аккуратно постриженный и причесанный. Гладкий и сладкий. Ага, возможно, неправильность заключалась в последней характеристике, если только в совершенстве может быть что-то неправильное. Все звуки и цвета приглушенные (признанные наилучшими для здоровья нервной системы). На мгновение Кристоферу захотелось увидеть кричащий цвет, услышать оглушающий звук. Но он тут же подавил это желание. В конце концов, он женат на Хелен Хайтауэр, а ее частенько критикуют за экзальтированность и чрезмерную яркость.

Кристофер купил газету в автомате на углу, обратил внимание на дату — день в мае. У него возникло смутное ощущение, что с датой что-то не так, но, вместе с тем, название месяца было ему знакомо. Он вошел в «Норт-Парагон брекфаст клуб». Именно здесь состоится симпозиум, который продлится до поздней ночи и будет проходить на нескольких площадках. Симпозиум посвящен многогранной теме под названием «Пространственные и временные базисы интегрированного мира с экскурсом в возможную реальность, их взаимосвязь с миром бессознательного и терапевтической амнезией с учетом необходимости веры и исследований орологических мотивов в связи с очевидным возникновением одновременных дней». Предмет был бы волнующим, если бы волнение не стало одной из тех вещей, которую записали в нежелательные и приглушили.

Чак Бойвол был уже в Клубе, а с ним — Гарри Гор и Остер Лист.

— Я сделал заказ, Кристофер, — сказал Бойвол. — Это утка-пеганка. Надеюсь, вам понравится. Ее готовят минимум на четыре персоны. «Мы же не можем перебить всех уток в Европе», так они говорят.

— Отлично, — кивнул Кристофер и, нервничая, оглядел троицу приятелей. Безусловно, они ему чем-то знакомы.

Разрази его гром горы! Ну еще бы, ведь он работает с этими людьми, каждый день видится с ними на протяжении нескольких лет. Но нет, нет, его острый ум подсказывал, что он знает их с другой стороны, более интересной. Он взглянул на газету, которую только что купил в автомате. Что-то быстрое, как язык пламени, пробежало по первой странице — и мгновенно исчезло. Возможно, огненные буквы, говорящие: «Хочешь День, мой сладкий? Тогда звони…». Нет, невозможно. На первой странице под заголовком стояла дата: «День в мае».

И все? А какое число?

— Какой сегодня день? — спросил Кристофер.

— Восьмое мая, конечно, — ответил Гарри. — У тебя же в руке сегодняшний «Джорнал», почему ты спрашиваешь?

Да, теперь Кристофер видел, что там четко напечатано «8 мая». Никаких глупостей вроде «День в мае» и уж тем более «День, мой сладкий?».

В Клуб вбежали дети диковатого вида.

— Соломенные люди! Соломенные люди! — кричали они, тыкая пальцами в четверку приятелей. — Соломенные люди!

Они еще немного попрыгали вокруг джентльменов, совершили несколько экстравагантных действий, которые, впрочем, вскоре были забыты. Дети покинули клуб. Исчезли.

— С чего это они? — недоумевал Гарри. — Почему они нас так называли, зачем прыгали вокруг нас?

— Кто? Кто нас называл, кто прыгал? — с еще большим недоумением спросил Винсент.

— Не знаю, — уныло произнес Гарри. — Кажется, здесь кто-то был, что-то говорил и прыгал.

— Ты с ума сошел, Гарри, — укорил его Остер. — Никого здесь не было.

— Соломенные люди, — тихо проговорил Кристофер Фокс. — Теперь я вспомнил эти слова. Проснувшись утром, пытался вспомнить, но не мог. Я думал, это ключ к мечте, которая все время ускользает от меня, а я пытаюсь ее поймать. Теперь у меня есть ключ, но он не подходит ни к одной двери. Мечта исчезла навсегда.

— Мы вернемся к этому вопросу позже, во время дискуссии, — сказал Чак Бойвол. — По-моему, Кристофер, эти «соломенные люди» — часть того базиса, или, возможно, той надстройки, которая, в свою очередь, является частью нашего мира и наших исследований. Есть некоторая вероятность того, что несколько мгновений назад здесь находились дети или, скажем, карлики или гномы. Кто-нибудь их видел?

— Нет, — сказал Остер Лист.

— Никого не было, — подтвердил Гарри Гор.

— И я никого не видел, — сказал Кристофер Фокс.

— И все же я уверен, что некая группа приходила, — вкрадчиво продолжил Чак Бойвол. — Группа, слишком необычная для того, чтобы быть замеченной. Почему мы их не заметили? Или почему мы их забыли ровно через мгновение после их ухода? Думаю, потому, что эта группа проживала день другого вида. Я почти уверен, что они живут в лете Святого Мартина или в дни зимородка… А вот и утка во всей красе! Наслаждайтесь! Больше такого момента нам не выпадет.

Утка была божественная. Отлично приготовленная, сочная, с богатым вкусом. Родственница тех птиц, что были найдены в землях весны Святого Суккулентуса. (Что? Разве есть земли, которые носят такое имя?)