Лучше умереть! - [41]
С тех пор как он выкрасил волосы, прошло уже пять дней, у корней его иссиня-черных волос появилась рыжеватая полоска. Глаза у Овида были зоркие. Он с первого же взгляда заметил эту странную деталь. И сразу же обратил внимание на щеки собеседника. Но там ничего особенного углядеть не удалось. Лицо было гладко выбрито, ибо Жак Гаро из осторожности тщательно брился каждое утро. Овид размышлял:
«Что еще за штучки, черт возьми! Ей-богу, братец волосы красит. Но ведь когда мы с ним прежде встречались, он был вполне нормальным брюнетом. Не мог же он вдруг порыжеть! И что все это значит? Надо будет как-нибудь выяснить…»
Жак опять призадумался. Встреча, похоже, слишком затянулась.
— Ну ладно, братец, еще увидимся, — сказал он, протягивая Овиду руку. — До свидания!
Возвращаясь в помещения первого класса, он думал:
«Я пренебрег опасностью, но, похоже, этот человек в глубине души не совсем уверен, что я тот, за кого себя выдаю. Во что бы то ни стало нужно сделать так, чтобы сей злосчастный тип оказался мне чем-то обязан. Ах! Если бы я мог вынудить его молчать!»
Жак Гаро не ошибся, полагая, что Овид питает определенные сомнения. Эти сомнения, а точнее — подозрения, были еще слабы, но ничто не мешало им окрепнуть и придать делу опасный оборот.
— Ну конечно же, черт побери! — бубнил Овид себе под нос, зажав в зубах сигарету и быстрыми шагами прохаживаясь по носовой палубе. — Он чертовски изменился, и вид у него какой-то странный. Как он мог забыть, что я механик, если и сам тем же занимается? Как он может не помнить Пьеретту, когда она из-за него столько глупостей натворила?… Да еще и красится! Из-под черных волос рыжина какая-то лезет… я прекрасно видел! Честное слово, все, ей-богу, подозрительно. А если это вовсе и не он?… Может, Поль Арман и вправду умер в Женеве, а этот купил его документы?… Но зачем?… Ох, разговорить бы его как-нибудь! У него таинственный вид, что мне совсем не нравится. За шесть лет он сколотил себе состояние. Впечатляет, ничего не скажешь. Такое, конечно, случается, но ведь чертовски редко. А я возьму и все раскопаю! Устрою маленькое расследование. Если хочешь поиметь хорошо набитую кубышку, нужно уметь воспользоваться случаем. А я очень хочу, и раз уж случай представился…
Тут он внезапно умолк, так и не закончив свою мысль, словно отыскивая кого-то в толпе пассажиров. Взгляд его остановился на человеке лет шестидесяти пяти — через плечо у него висела закрытая на замочек кожаная сумочка.
— А вот и наш случай! — продолжил Овид себе под нос, с вожделением пожирая глазами это очевидное вместилище денег. — Я ведь видел, что там, внутри… по меньшей мере шестьдесят тысяч франков — золотом и банковскими билетами. Осталось только придумать какой-нибудь фокус, с помощью которого незаметно перерезать ремешок, прикарманить то, что внутри, а то, что снаружи — выбросить в море. Провернув этот номер, я стану ездить первым классом, курить сигары по пятьдесят сантимов штука и носить шикарнейшие костюмы от лучших портных. О! Случай может сделать человека совсем другим!
Уроженец Дижона скрутил очередную сигарету, покачал головой и вновь забормотал:
— Меня вовсе не удивит, если я узнаю, что и братцу такой же случай представился! Хотел бы я знать, что за изобретение принесло ему столько денег! Забавная, наверное, штука…
Прикуривая, он замедлил шаги. И вдруг совсем остановился возле двух мужчин — они о чем-то негромко разговаривали, сидя в сторонке в самом конце бака. Один из них, смуглолицый, был, судя по костюму, канадцем; беседовал он с молодым человеком лет двадцати пяти.
Канадец достиг уже весьма почтенного возраста. В волосах пробивалась седина, щеки были впалые, глубоко посаженные глаза лихорадочно блестели, а все тело содрогалось, словно его била нервная дрожь. В руке он держал пузырек с какой-то золотистой жидкостью. Молодой человек — французский врач, решивший попытать счастья в Америке, — говорил:
— Значит, лихорадка изводит вас уже десять лет, и вы спасаетесь исключительно этим питьем?
— Да, — по-французски, ибо в Канаде этот язык весьма распространен, ответил канадец, — только благодаря ему я жив до сих пор. Когда лихорадка усиливается, я принимаю пять-шесть капель, и все как рукой снимает… и слабость проходит…
— А что это за жидкость?
— Настойка из наших местных горных растений…
— И как же она называется?
— Ее по-разному называют, иногда даже «Ликер истины».
«Ликер истины»… — повторил молодой врач. — А почему?
— Есть у этой травяной настойки одна интересная особенность. Если выпить ложку такого ликерчика, смешав ее с какой-нибудь жидкостью — вином, пивом или водкой, — смесь перевозбуждает мозг до такой степени, что наступает нечто вроде более или менее продолжительного безумия: иногда оно длится лишь несколько минут, иногда — целый час. И пока человек находится во власти безумия, им овладевает неодолимая потребность рассказать о себе все — и прошлое, и настоящее, поведать самые сокровенные помыслы; как только действие настойки прекращается, человек тут же забывает все, что с ним только что было. Вот почему эту настойку называют «Ликером истины».
XVII век. Франш-Конте, главное яблоко раздора европейских держав, отошло к испанской короне. Жители вольного графства с уважением относились к испанскому королю, не менявшему их жизненный уклад, но терпеть не могли Францию, которая как назойливая муха все время вилась вокруг их границ. Поэтому, когда кардинал Ришелье объявил войну Испании, жители Франш-Конте объявили свою войну Франции. Одним из наиболее известных героев этой войны был капитан Лакюзон. Его любили и знали все в округе, он стал воплощением свободы и олицетворением храбрости.
Ксавье де Монтепен – автор многочисленных авантюрно-исторических романов, живший во Франции в середине прошлого века. Тогда же он пользовался ажиотажной популярностью и в России. И хотя слава его никогда не превосходила славы его соотечественника Александра Дюма-отца, но чем-то их романы очень похожи. Может быть, тем, что и тот, и другой ареной головокружительных похождений своих героев избирали Историю… Читателю предстоит преодолеть два увесистых тома приключений молодого бретера, картежника и фальшивомонетчика, жившего во Франции в середине XVIII века.
Остросюжетный роман французского писателя XIX века Ксавье де Монтепена. Инспектор полиции, расследующий казалось бы простое дело становится пособником убийцы и, наконец, сам убийцей. Кажущаяся простота оборачивается невероятной сложностью интриги и трагических обстоятельств. Однако, возмездие — неотвратимо, и для него нет срока давности.
В сборник известного западноевропейского романиста XIX века Ксавье де Монтепена вошли захватывающие приключенческие романы о временах французского средневековья «Владетель Мессиака» и «Двоеженец».
Ксавье де Монтепен — популярный французский романист, автор многочисленных бестселлеров XIX века. За долгие годы литературного творчества Монтепен заслужил славу тонкого психолога и великолепного мастера слова.«Чревовещатель» — остросюжетный детективный роман, в котором головокружительная интрига соединяется с неожиданной развязкой.В замке близ нормандского городка Рошвиль совершено зверское преступление. Власти городка в замешательстве. Из Парижа приезжает знаменитый сыщик Жобен, успевший прославиться своим чутьем.
"Кровавое дело" — остросюжетный роман уже известного нашим читателям французского писателя XIX века Ксавье де Монтепена. Детективный сюжет, любовные страсти, головокружительная интрига держат вас в напряжении до самого конца, где, конечно, добродетель побеждает.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.