Лучше для мужчины нет - [57]
Наконец, все вещи перекочевали в фургон. Я покончил с уборкой комнаты, поставил под раковину ведро с чистящими средствами, постаравшись произвести при этом побольше шума, и с грохотом задвинул под кухонный шкаф пылесос, но никто из моих соседей и не подумал взглянуть в мою сторону. Делать было больше нечего. Ну, вот и все. Наступил момент, когда пора сказать запоздалое "прощай" увядшей юности.
Джим сидел за столом, безуспешно пытаясь разобраться, как пользоваться записной книжкой мобильного телефона, а Пола так и распирало от раздражения: он едва сдерживался, чтобы не предложить Джиму вслух почитать описание. Саймон развалился перед телевизором, изучая голевые моменты футбольных матчей. Он смотрел не какую-то памятную игру, где гол имеет историческую ценность, а мешанину голов из различных матчей, вырванных из контекста и оттого утративших весь смысл. Спортивный эквивалент "Рекламной классики".
– Ну вот, – смущенно пробормотал я, утрируя значимость мгновения исключительно ради того, чтобы скрыть ощущение этой самой значимости.
Хоть я и понимал, что этих парней вряд ли можно назвать моими близкими друзьями, но они могли бы сделать небольшой усилие над собой и попрощаться как полагается.
Когда экспедиция Скотта[36], преодолев немыслимые трудности, возвращалась с Южного полюса, капитан Оутс решил пожертвовать собой – чтобы не быть обузой для своих товарищей. И он сделал вид, будто ненадолго вышел из палатки – в туалет. Может, капитан Оутс и поделился бы, что уходит умирать, но он не хотел видеть, как его друзья безразлично пожмут плечами и пробубнят: "Ну ладно, до встречи".
– Ну ладно, до встречи, Майкл, – пробубнил Джим, когда я наконец собрался выйти навстречу леденящему урагану полноценной семейной жизни.
– Да-да, пока, – сказали Саймон и Пол.
Я помялся у порога. При мысли, сколь чудесна была моя жизнь в этой квартире, меня охватила грусть, и я едва сдерживал слезы, но остальные хранили безразличие и невозмутимость. Ясное дело – детей-то у них еще нет, и все чувства лежат под спудом.
– И последнее, – сказал Саймон.
– Да? – с надеждой подхватился я.
– В названии какого футбольного клуба нельзя закрасить ни одной буквы.
– Что?
– Ты же иногда закрашиваешь дырочки в буквах, например, "а" или "о". Так вот, назови единственный клуб английской или шотландской футбольной лиги, а названии которого нет закрашиваемых букв.
– Саймон, более бессмысленного вопроса я никогда не слышал. – И помолчав, я услышал собственный голос: – А что это за клуб?
– Подумай.
– Нет, глупость какая. Я даже думать не буду, зачем тратить на это время и силы?
– Ладно, – сказал Саймон, – тогда до встречи.
И он опять уставился в телевизор.
– Ну, а в се-таки – что это за команда?
– По-моему, ты сказал, что тебе неинтересно?
– Да, неинтересно, это бессмысленная информация. Типичный уровень разговора в этом доме. Тратить часы на рассуждения о том, что не имеет ровный счетом никакого значения. А потому, Саймон, умоляю, скажи, в названии какой команды нельзя закрасить ни одной буквы.
– А ты догадайся.
– Ну я просто подумал, что раз такой вопрос возник, ты, быть может, скажешь?
Саймон посмотрел на меня с равнодушной улыбкой.
– Нет.
Повисла пауза.
– Ну, тогда я пошел.
Я мешкал в дверях.
– Ладно. Увидимся, – пробормотали остальные.
– Я понял!
– Молодец.
– Можно мне хотя бы убедиться, что я думаю о том же клубе, что и ты?
– Конечно. На какой клуб ты подумал? – спросил Саймон, прекрасно зная, что я не имею ни малейшего понятия о правильном ответе.
– Да ладно тебе, что это за клуб?
– Неважно, – сказал он, не отрываясь от телевизора.
– КПР! – выпалил я наугад.
– Неплохо. Если не считать того, что "Р" можно закрасить.
– А, ну да.
Я сел за кухонный стол и принялся выдавать названия малоизвестных футбольных клубов, но мне лишь говорили в ответ, что в "Бери" можно закрасить "Б", "е" и "р", а в "Ист-Файф" можно закрасить "а" и "ф".
Спустя пару выпитых бутылок пива к нам заглянула Моника, и узнав, что я съезжаю с квартиры, повисла на телефоне. И вскоре толпа, собиравшаяся завалиться в ночной клуб, завалилась в квартиру, нагруженная бутылками вина и банками пива. Моника в два счета организовала прощальную вечеринку, о которой я втайне мечтал, надеясь, что ее устроят мои соседи по квартире.
К девяти часам собралось человек сорок, все хлебали дешевое красное пойло из кофейных чашек и дрыгались под песенки, которые мне следовало знать. А я говорил направо и налево, что мне чертовски приятно, когда слышал: "А, ты тот самый парень, который уезжает. Спасибо за вечеринку". В каком-то смысле эта прощальная вечеринка была вехой в моей жизни, своеобразным посвящением в отцовство. В те часы меня занимала одна-единственная неотвязная мысль. Я думал не о том, правильно ли поступаю; и не о том, буду ли я счастлив – нет, к сожалению, я напряженно гадал, у какого клуба английской или шотландской футбольной лиги нельзя закрасить в названии ни одной буквы… Я не мог выкинуть этот чертов вопрос из головы, мне хотелось поскорее о нем забыть, но я угодил в ловушку. В этот знаменательный вечер, когда я вдруг очутился в центре внимания, мне не дано было насладиться триумфом, ибо я лишь делал вид, что слушаю, а сам лихорадочно просеивал в мозгу десятки футбольных клубов из низших дивизионов.
Жил на свете обыкновенной человек, были у него работа, жена, двое детей, друзья и немало проблем. Словом, всё как у всех. Но однажды он ехал в метро по обычным своим делам, посмотрел в окно и вдруг понял, что не знает, где он и куда едет, не знает, как его зовут, не знает, кто он такой. Вот так здорового мужчину средних лет поразила амнезия. Правда, забыл он исключительно то, что было связано лично с ним. И вот лежит он в больнице и гадает, а хороший ли он был человек или так себе, и была ли у него семья, а если была, то отчего же они не ищут его.
Джимми Конвей всегда мечтал стать знаменитым, богатым и удачливым. В детстве он даже писал письма — самому себе, но только повзрослевшему — о том, как полагается вести себя истинной звезде. И вот эти письма дошли до Джимми — ему уже тридцать пять, и ни славой, ни богатством он похвастать не может. И никаких перемен в своей жизни Джимми не ждет. Но однажды судьба подкидывает ему роскошный шанс. Как-то вечером, выгуливая собаку, Джимми перекинулся парой слов со знаменитым комиком Билли Скривенсом, а на следующее утро выяснилось, что Билли умер.
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.