Лучшая зарубежная научная фантастика: Звёзды не лгут - [48]

Опускаюсь на кровать.

– Всегда нужно или лабу строить, или хард обслуживать, или урожай инфы собрать. – говорю осторожно, – если ты это имела в виду.

По ее гримасе понимаю, что не это.

– Ты одна пришла меня проведать. – говорит она.

– Может, остальных не было в Списке.

– Что за список? – спрашивает она. Я рассказываю. У нее падает челюсть, тут же по обе стороны кровати объявляются сестры, нервные как черти, и осведомляются, все ли с Рыбёхой в порядке. – Отойдите, могу я побыть с кем-то наедине, ну же?

Они подчиняются, хоть и с неохотой, и глазеют на меня так, будто не шибко уверены, что, пока я сижу на этой кровати, Рыбёха в безопасности.

– Не ори на них, – говорю я чуть погодя. – Если с тобой что стрясется, это будет их вина. Они просто заботятся о тебе, как умеют.

Распрямляю две руки, одной обвожу комнату, другой указываю на инкубатор, в котором квадзилион наноректиков правит Рыбёхину ногу от самого костного мозга, и нога, уверяю вас по личному опыту, зудит. Страшно зудит. Безусловно, в том числе поэтому Рыбёха как в космос опущена – что сделаешь, когда чешется чертов костный мозг? – и мои слова ей не помогают.

– Я могла бы догадаться, – вскипает она, почесывая голову. – Это всё те, на кого я работаю.

Чушь какая-то. У ЮпОп на такие хоромы средств нет.

– Думаю, дорогуша, ты ошибаешься, – говорю я. – Только предположи мы, что у ЮпОпа водится столь ценный металл, суши мигом взяли бы эту Бастилию, и головы покати…

– Не. я о грязючниках. Мой облик лицензирован для рекламы и шоу- биза, – говорит она. – Я думала, если улечу сюда-к-нам, спрос на меня снизится – с глаз долой, из сердца вон, понимаешь? Но, очевидно, концепт «королева красоты в космосе» еще блещет новизной.

– Значит, ты по-прежнему богата, – говорю я. – Это разве плохо?

Она кривит лицо, как от боли.

– Ты бы согласилась на бессрочный контракт просто ради богатства? Даже ради такого богатства?

– Нельзя обогатиться на бессрочном контракте, – говорю я мягко, – и профсоюзы не столь тупы, чтобы их разрешать.

Она задумывается на пару секунд.

– Ладно, скажи вот что: бывало у тебя такое, когда ты думала, что чем-то владеешь, а потом выяснила, что ты сама – его собственность?

– Ох… – До меня доходит. – Они могут заставить тебя вернуться?

– Они пытаются, – говорит Рыбёха. – Вчера ночью пришло постановление суда, требующее, чтобы я вляпалась в Грязюку как можно быстрее. Доктора внесли коррективы: они разрешат мне отчалить, когда я буду здорова, но до бесконечности этот момент не оттянуть. Ты знаешь хороших законников? Здесь-у-нас? – добавляет она.

– Ну да. Само собой, все они суши.

Рыбёха светлеет.

– Самое оно.

* * *

Здесь-у-нас не всякий наутилус помпилиус – законник (эта форма популярна также среди библиотекарей, исследователей и всяко-прочих, чьи извилины рутинно перегружены информацией), однако всякий законник в Юп- системе – наутилус помпилиус. Речь не о юридическом ограничении, как с двуногими и медициной, просто так уж повелось – и возникла такая вот традиция. Если верить Голубе, партнеру в фирме, с которой имеет дело наш профсоюз, для суши это эквивалент напудренных париков и черных мантий, которые мы видывали и здесь-у-нас, когда двоеходики из иных регионов Грязюки прилетали со своими адвокатами.

Голуба говорит, что, как бы ни тщились двуногие законники выказать себя профессионалами, все они ломаются и начинают чудить при встрече со своими суши-коллегами. Когда профсоюз в последний раз вел переговоры с ЮпОпом, штаб-квартира прислала из Грязюки полную жестянку юрисконсультов. На самом-то деле с Марса, но они не были марсианскими гражданами и отправились потом прямо на Номер Три. Голуба с ними не общалась, однако держала нас в курсе по максимуму, не нарушая никаких предписаний.

Голуба – спец по цивилистике и правам суши, она защищает наши, граждан Юп-системы, интересы. Включая не только суши и суши-на-переходной-стадии, но и людей перед операцией – пред-опов. Любой двоеходик, подавший заверенное ходатайство о хирургической перемене формы, по закону становится суши.

У пред-опов забот полон рот: злые родичи, богатые злые родичи с постановлениями какого-нибудь грязючного верховного суда, растерянные/встревоженные дети, родители и бывшие супруги с разбитым сердцем, иски и контрактные споры. Голуба занимается и этими, и всяко-прочими проблемами: верификация идентичности, передача денег и собственности, биометрические перенастройки, а также организация посредничества, психологические консультации (для всех, включая злых родичей), даже религиозное водительство. Большинство двуногих жутко удивились бы, узнав, сколь многие из нас подаются в суши, чтобы найти Бога, ну или что-то еще. В основном мы, включая меня, попадаем в последнюю категорию, но и тех, кто алчет организованной религии, среди нас немало. Я думаю, невозможно так радикально перемениться, не открыв в себе какую-то духовность.

Рыбёха официально пока не пред-оп, но я знала, что никто лучше Голубы не поведает дурехе, с чем та столкнется, если на это дело решится. Голуба отлично представляет себе, что именно двоеходики хотят услышать, и говорит то, что им надо знать, так, чтобы они дослушали до конца. Я думала, это психология, но Голуба говорит, что скорее уж лингвистика.