Лучшая зарубежная научная фантастика: Звёзды не лгут - [26]

Квинкс позволил мыслям течь свободно и уставился в подернутое волнами море, быстро пролетающее далеко внизу под ногами. Экстернализм был худшим видом ереси, поскольку он отрицал саму основу отношений между людьми и Несотворенными. То, что Люкан Мэтриот видел эту ересь провозглашенной открыто, пугало. Откуда восстало это зло, да еще так быстро?

Это всегда предназначалось его епархии. Выискивать зло и упокоивать его.

И все же он спрашивал себя, о чем знал Ион. Сейчас было не подходящее время для кризиса, только не теперь, когда должен быть избран и возвышен новый Хранитель врат, который наложит свой отпечаток на церковь отцов.

Данный подкомитет полагает, что изучение астрономии и смежных искусств должно находиться под более строгим надзором, чем это считалось целесообразным до сих пор. Впечатлительные умы и безответственные фантазии некоторых молодых исследователей могут склонить их к путям, не соответствующим преданности нашего учреждения духу научных исследований. В качестве дополнения к Управляющему совету предлагается Обзорный комитет, состоящий из старших преподавателей, представителей Планетарного общества, приглашенных согласно их воле представителей как Талассоправосудия, так и Латеранской церкви. Таким образом мы можем руководить исследованиями и наблюдениями наших более порывистых молодых преподавателей и студентов, сохраняя их в рамках, подобающих людям с твердой социальной позицией, характером и верой.

Недатированный меморандум, совет факультетов Университета Верхнего уровня

Покажите мне, – тихо сказал Гоинс.

– Показать вам что? – Моргана вдруг накрыло внезапное безрассудство. – Я думал, вы заставляете меня молчать.

Судья поморщился.

– Покажите мне, что вы нашли. Потому что если вы смогли найти это, то и любой сможет.

Морган помедлил, пытаясь понять, был ли он уязвлен.

– Я едва ли думаю, что кто угодно…

Гоинс перебил его:

– Я не хотел вас обидеть, я просто говорю, что вы не уникальны. Вернее, вы – человек своего времени. Или, возможно, своих технологий.

– Тогда можно мне забрать назад свою папку, сэр?

Морган взял у Гоинса кожаную папку, открыл зажимы и вынул перевязанную лентой брошюру, которую он собирался представить в конце своей несостоявшейся лекции. Какой ошибкой было думать, будто он сможет удивить Планетарное общество. Его выступление объявили как обзор новых методов наблюдения, обращающий внимание на некоторые потрясающие открытия. Морган лукаво опустил всю важную информацию, представляя реферат своего выступления.

Он хотел этого момента.

Что ж, он получил его сейчас.

– Вы знакомы с идеями астрономической фотографии? Что мы можем вставить в телескоп пластину, покрытую солями серебра, чтобы изучать ночное небо?

Гоинс одарил Моргана безразличным взглядом.

– Да.

– Хорошо. – Морган потянул ленту, развязав узел. – Некоторые астрономы таким образом изучают планеты и их спутники. Споры об истинном количестве лун вокруг Дейвос Патер – это почти как спорт среди моих коллег.

– Да.

Вновь бросив взгляд на Гоинса, Морган заметил в равнодушных глазах этого человека затаенную опасность. Перед ним был тот, кто мог развязать войну на другом конце мира простым словом. Сила за ним стояла немыслимая.

– Я не увиливаю, сэр. Я подвожу вас к сути.

– Да.

«Нет смысла тянуть», – подумал Морган.

– Я изучал точку либрации Земли, как по отношению к Луне, так и по отношению к Солнцу. Вы, эм, знакомы с концепцией?

– Впервые описана Ла Ферма в тысяча восемьсот семьдесят третьем году.

По летоисчислению талассократов, естественно.

– Я не знал, что вы – астроном, – удивленно ответил Морган.

– Председательствующий судья обязан быть много кем, доктор Абатти. И во многом он обязан быть на шаг впереди амбициозных и мятежных людей вокруг него.

И к какой из этих категорий Гоинс относил его самого?

– Очень хорошо. – Морган вынул серию фотографических карточек. – Первые две – это треугольные и ведущие точки либрации в системе Земля – Луна, традиционно обозначаемые как четвертая и пятая позиции. Каждая находится в шестидесяти градусах впереди или позади Луны. Обратите внимание, что фотографии показывают лишь облака пыли.

Гоинс нахмурился, изучая снимки.

– В этом мне придется поверить вам на слово. Я не настолько впереди вас. Каким инструментом были сделаны снимки?

– Восьмидесятивосьмидюймовым рефрактором на горе Сизиф, – сказал Абатти, не сумев сдержать гордости в голосе.

– Это тот самый, одним из главных архитекторов которого были вы?

Даже несмотря на гордый румянец на лице Моргана, его ответом руководила природная скромность и чувство самосохранения. Проект на горе Сизиф был значительной частью его докторской диссертации. Он даже уделил время на то, чтобы собственноручно изготовить зеркала, а также проследить за их установкой на месте, под огромным металлическим куполом, доставленным судомонтажниками.

– Я бы не сказал, что «главным», сэр. Гораздо более ученые и опытные люди, чем я, числятся среди членов Управляющего совета проектов.

Кривая ухмылка мелькнула на лице судьи.

– Я прекрасно знаю, в чем тут разница, доктор Абатти. Продолжайте, пожалуйста.

– Ваш вопрос имел значение для понимания моих… свидетельств. Никто никогда не наблюдал небеса так хорошо, как те из нас, кто имел доступ к горе Сизиф.