Лучшая подруга - [5]
— Но он же к тебе в гости приходил, по балкону лазил… — ошарашенно напомнила она.
— Да. Приходил. И на коленях умолял меня подтвердить тебе, что у нас ничего нет. А на балкон мой залез, чтобы отдать мне Веронику. Ты ж грозилась выбросить его крысу с восьмого этажа. Сказал: «Она в таком состоянии, с нее станется…»
— Значит, — неуверенно выговорила Инга, — ты всё это инсценировала?
— От первого до последнего акта! — гордо подытожила я.
— А-а-а!
Подруга вскочила со стула с неприкрытым намерением вцепиться мне в патлы. Я резко схватила ее за запястья и силой усадила обратно. В результате в мои волосы вцепилась не она, а Вероника. При этом крыс страшно визжал. Верно, матюкал наши бабские страсти.
— Сумасшедшая! — Инга недвусмысленно покрутила пальцем у виска. — Признайся, ты всё сейчас выдумала, чтоб меня успокоить? Иначе, какой тебе в этом смысл?
— Самый прямой. Чтоб тебя успокоить. Ведь, признайся, ты сейчас практически счастлива?
Инга честно покопалась в себе минуты три и, наконец, согласно кивнула.
— Практически. Просто камень с души упал…
Во всяком случае на её лице не осталось и намёка ни на муки разъярённого Отелло, ни на предшествующую им тоску юного Вертера. Скорее уж она напоминала кипящую кастрюльку, под которой только что выключили огонь, но она все еще пыхтит и дуется по инерции.
— …Мне казалось, если он уйдет к тебе, я просто умру. Фу-у… Напугала. Дура! Знаешь, кто ты после этого?
— Знаю!!! — заорала я. — Твоя лучшая подруга!
Мой выпад был неожидан.
От истошного крика перепуганный Вероника тут же слетел с моей головы, как Тоска с башни, а Инга в ужасе подпрыгнула на месте. Но мне было плевать!
— Наша дружба превратилась в повод покурить! Понимаешь?! — громыхала я, словно Зевс-громовержец. — Или, по-твоему, друзья существуют для того, чтобы, сидя рядком на кухне, каждый гнил в собственном соку?! Нет, если мы подруги, значит — в одной консервной банке! Так кто, как не я, должен был залепить тебе эту оплеуху? Ведь тебя нужно было только встряхнуть, а мне — всего лишь немного встряхнуться… Чтоб ты, наконец, осознала, что любишь своего мужа и счастлива с ним. А я…
— А ты?
— А я снова подняла собственную самооценку… «…потому как никто не мешал мне переспать с твоим Васей, если бы я только того захотела», — добавила я. Но эту мысль я окончила уже в уме. Есть такие вещи, которые не нужно говорить даже лучшим подругам. Вернее, им-то не нужно этого говорить в первую очередь.
— А знаешь, тебе очень к лицу быть блондинкой, — осторожно произнесла Инга.
— Просто голову нужно иногда менять, чтоб не засорялась. А эта мне идет. — Я довольно посмотрела на своё отражение в стекле кухонного шкафа.
— Между прочим, если тебе действительно надоел твой Петр Петрович, может, познакомишь? Только сразу предупреждаю — его буду охмурять на полном серьёзе. Мне работа нужна.
— Вообще-то у нас сейчас как раз освободилась одно место… — задумчиво протянула подруга. — И с тобой мне было бы веселее. А то там такая тоска и рутина… Но, — спохватилась она резко, — кто теперь поручится, что завтра ты не попытаешься инсценировать мое увольнение с роботы?
— Кстати, — с готовностью подхватила я. — Если бы тебя уволили с работы, ты бы тут же вспомнила, что очень любишь свою работу…
…Дьявол любил ходить в церковь.Он любил сиротски белые стены маленьких провинциальных церквушек, похожих на кладовки с наивной бутафорской утварью, и величественную сиреневую пыль собора Парижской Богоматери, непробиваемую лепную броню остроконечных католических костелов и хмурый загробный мрак кремлевских церквей, уткнувшихся упитанными маковками в рыхлое московское небо.Он любил ходить туда в будни и в праздники.Он ходил не из чувства долга, он любил…Но больше всего Дьявол любил Киевскую Лавру…
Наше отношение к тому, чего "не может" быть, за прошедшие столетия развития человечества кардинально изменилось, и то, что раньше считалось колдовством, теперь называется наукой. Целебные травы продаются в аптеках, а на прием к знахарям записывается множество страждущих. Врачи, сексологи и психологи монополизировали различные отрасли магии, и говорить о том, что ее не существует, - так же смешно, как ставить под сомнение "волшебные" свойства валерьянки и спрашивать себя: "Не совершу ли я грех, если накапаю ее себе перед экзаменом?"И все же и в XXI веке в магии остался темный закуток, куда заказан путь современным ученым.
"Весь мир - театр. В нем женщины, мужчины - все актеры", - сказал Шекспир. И классик был прав. Обнаружив утром в холодильнике труп своего любовника, экс-театральный критик Александра решает расследовать его убийство… с помощью теории драмы. Ведь жизнь, по сути, ничем не отличается от театра!Но что если однажды убитый свяжется с ней с того света?Такого детектива вы еще не читали!
Лада Лузина, одна из самых продаваемых писательниц Украины, представляет на суд читателя свой новый роман «Джек-потрошитель с Крещатика» — в традиционном мистическом стиле, где причудливо переплелось киевское время: 80-е годы XIX столетия и день сегодняшний, где ночи полны ужаса, а дни — неожиданных открытий. Писательницей с удивительной точностью передана характерная атмосфера старого Киева — города эстетского, богемного, загадочного, полного тайн. Где по Крещатику, нагоняя страх, бродит свой Джек-потрошитель в поисках новых жертв… Также в данной книге представлены главы из первой полной биографии Вильгельма Котарбинского — от другой известной украинской писательницы Ирины Потаниной.
«Не у каждого есть подруга, которая знает ответ на любой вопрос. Мне повезло — у меня она есть. Мудрая, собранная, всегда зрит в корень и упрямо идет к цели. И хоть я не всегда была ней согласна, и за годы нашей дружбы мы спорили не раз, но в трудные минуты всегда была рядом, поддерживала и вселяла веру в себя… Стань продюсером собственной жизни с Л. Лузиной!»Наталья Могилевская.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виктор Николаевич Харченко родился в Ставропольском крае. Детство провел на Сахалине. Окончил Московский государственный педагогический институт имени Ленина. Работал учителем, журналистом, возглавлял общество книголюбов. Рассказы печатались в журналах: «Сельская молодежь», «Крестьянка», «Аврора», «Нева» и других. «На реке черемуховых облаков» — первая книга Виктора Харченко.
На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.