Лучиана, кроткая невеста - [15]

Лучиана допила бульон и позвала Балию, чтобы подготовиться ко сну. Горничная помогла госпоже раздеться и ушла в свою маленькую комнатку.

Однако мысли не оставили даже в постели. Как должна вести себя супруга английского лорда? Ожидает ли ее официальное представление ко двору? Вряд ли благородные придворные дамы примут иностранку – дочку торговца – с распростертыми объятиями, если вообще примут. Не пострадает ли от этого репутация Роберто? Даже Орианна всерьез озаботилась бы этим вопросом.

Старшая сестра, Бьянка, полюбила восточного принца так глубоко и самозабвенно, что не побоялась вступить в новый мир. Если верить рассказам старшего брата, которому однажды удалось навестить беглянку, жила она прекрасно. На этот счет не стал бы лгать даже Марко. Хотя Орианна и притворялась равнодушной, она, конечно, глубоко переживала разлуку с дочерью, но еще больше страдал отец.

А Франческа уехала на северо-запад Апеннинского полуострова, в крохотное герцогство Террено Боскозо, и вышла замуж за сына и наследника местного правителя. Одна из трех претенденток на сердце, руку и престол герцога Рафаэлло, к конкурсу она отнеслась крайне пренебрежительно, чем повергла Орианну в глубокое уныние. Однако, плененный красотой и независимым нравом флорентийской гостьи, будущий монарх небольшого, но гордого государства выбрал именно ее. До убийства супруга Франческа провела в браке несколько счастливых лет и так глубоко полюбила новую родину, что даже теперь, овдовев, возвращаться во Флоренцию не желала.

И все же герцогство Террено Боскозо было одним из итальянских государств, а Англия находилась очень далеко, хотя и не дальше, чем Турция. Лучиана вздохнула: любовь к Роберто смогла бы придать и силы, и храбрость. Да, ей хотелось иметь семью, детей. И страсти тоже хотелось. Об этой таинственной стороне жизни она знала лишь одно: женщина, познавшая страсть, счастлива и довольна жизнью. Несмотря на то что Альфредо относился к ней очень хорошо, Лучиана не могла припомнить, что была хотя бы раз счастлива и довольна жизнью с тех самых пор, как в детстве проводила лето на вилле в Тоскане.

Как-то незаметно она погрузилась в сон, а проснулась оттого, что Балия осторожно теребила за плечо.

– Что, пора в церковь? – пробормотала Лучиана.

– Да, госпожа, – ответила горничная. – Думаю, сегодня отлично подойдет хорошенькое розовое платьице.

– Лучше что-нибудь неброское и скромное, чтобы никто не подумал, что вдова Аллибаторе празднует окончание траура. Вчера внезапная перемена цвета явно шокировала нескольких дам. Надеюсь, темно-зеленое с дымчатыми кружевами никого не смутит.

– Старые вороны были бы рады навсегда приговорить вас к черному, – проворчала Балия.

– И запереть в пыльном книжном магазине, – усмехнулась Лучиана. – Знаю, знаю. Несмотря на безупречное поведение, для сплетниц все равно остаюсь одной из скандальных сестер Пьетро д’Анджело, а потому не в меру осторожные мамаши считают, что следует держать сыновей на безопасном расстоянии.

– Но вы совсем не похожи на старших сестер! – негодующе воскликнула Балия.

– Разумеется, я не убежала с неверным в чужую страну и не управляю герцогством от имени маленького сына, – согласилась Лучиана. – Зато вышла замуж за человека, который по возрасту годился мне в деды. Разве мог существовать иной мотив, кроме корыстного: унаследовать его богатство? Да и какую жизнь вел со мной несчастный? Был ли у меня тайный любовник? Ускорила ли я смерть Альфредо?

– Что вы такое говорите, синьора! – Балия не смогла скрыть негодование.

– О, только не делай вид, что ничего не слышала! – воскликнула госпожа. – Сплетни дошли даже до Серены, и она пересказала их мне слово в слово.

Горничная покраснела.

– Слышала, – призналась она. – И пыталась остановить злословие, однако никто не захотел поверить, что вы были добродетельной, верной женой. Напрасно я пробовала доказать, что вас с хозяином связывала теплая, искренняя дружба.

Балия повесила на место розовое платье и достала другое – из темно-зеленого шелка, украшенное тонкими кружевами, сплетенными монахинями местного монастыря.

– Пусть думают, что хотят, – отмахнулась Лучиана. – Знаю, что сумела скрасить последние годы мужа, и его родные тоже это знают. Все остальное неважно. И все же еще несколько недель похожу в приглушенных тонах, чтобы соседи привыкли к мысли, что после года глубокого траура вдова Аллибаторе возвращается в свет. – Она взглянула на платье. – Да-да, вот это прекрасно подойдет. В саду найдется несколько роз, чтобы вплести в волосы?

– Когда англичанин намерен вернуться на родину? – поинтересовалась Балия.

– Думаю, скоро, – ответила Лучиана. – Наверное, буду скучать: с ним интересно и приятно.

– Он задержался из-за вас, – заметила горничная.

– Скорее потому, что ему понравилась Флоренция, – возразила госпожа.

– Наивно в это верить, а мне отлично известно, что вы не наивны. – Балия за словом в карман не лезла. Да и стоило ли сомневаться в истинной причине медлительности лорда Лайла?

Однако скоро поздняя осень уверенно вступила в свои права, и погода безнадежно испортилась: стало холодно и сыро.