Лучезарно-голубое - [47]

– Зовут Макколи. Не думай об этом, дорогая. Я возвращаюсь домой, а поеду завтра.

Глава 18

Джонни вернулся в мотель около восьми часов вечера, с трудом волоча ноги. Они с Маршаллом не нашли ни малейшего просвета в истории о двух булавках. Маршалл рассказал Джонни о Харрисе и займе.

– Нэн не может получить деньги, пока ей не исполнится двадцати одного года, – сказал Джонни. – Но я полагаю, виды на ее будущее…

– Я тоже так полагаю, – согласился Маршалл.

Ни он, ни Джонни уже не сомневались, что Дик был не только убийцей, но и охотником за приданым. Но доказательств у них не было.

Джонни открывал ключом дверь своей комнаты, когда рядом с ним неожиданно возникла Дороти Паджетт.

– Я жду тебя целую вечность!

– Откуда ты появилась? – спросил он усталым голосом. – Подожди, пока я поговорю по телефону, хорошо? Мне необходимо тебе кое-что сказать.

– А я хочу у тебя кое-что спросить, – сердито ответила Дороти. – Ты понимаешь, что свадьба состоится завтра в одиннадцать?

– О нет, нет, – Джонни шагнул в комнату, схватил телефонную трубку и снова позвонил Родерику Граймсу. Дороти тоже вошла в комнату. Она стояла, засунув руки в карманы мягкого серого пальто, и, не отрываясь, смотрела на его усталое лицо.

Было слышно, как телефонистка что-то монотонно говорит в трубку.

– Это он, – Джонни повернулся к Дороти. – Кристи убил Дик Барти. Я абсолютно уверен в этом. Но не представляю, как смогу что-нибудь доказать.

– Настоящее имя нашей тети Эмили – Эдит Макколи? – тихо спросила Дороти.

Джонни протянул руку и привлек Дороти к себе.

– Теперь ты знаешь, – вздохнул он.

Голос Граймса в трубке кричал:

– Алло! Алло!

Джонни начал рассказывать ему о происшествии на винном заводе, о несостоятельном алиби и о займе.

– Теперь я уверен, – подытожил он. – Я пойду к Нэн и заставлю ее выслушать меня. Где Копленд? Мне его здесь не хватает.

– Он уже в пути, – ответил Граймс. – Ты сказал: «Заставлю ее выслушать». Что это значит? Разве ты еще не рассказал ей обо всем?

– Я как раз собирался это сделать.

– Поторопись, – резко сказал Граймс, – если не хочешь, чтобы девушка вышла замуж за подлого убийцу. Ты должен помешать этому. Поговори с ней. Это все, что ты можешь сделать.

– А вы можете нажать на этого Харриса, – спросил Джонни, – и узнать у него про обеспечение займа?

– Да, да, – нетерпеливо ответил Граймс. – Слушай меня. Делай все, что угодно, но помешай этой свадьбе. Тут все сгодится. Скажи, что покончишь с собой или что-нибудь в этом духе. Сейчас не время щепетильничать. – Граймс повесил трубку.

Джонни повернулся к Дороти. Граймс нервничал. На сердце у Джонни было тяжело, мысли путались.

– Как ты узнала про Нэн?

– А ты? – вопросом на вопрос ответила Дороти. – Тебе Эмили рассказала?

– Да.

Дороги слегка отодвинулась.

– О Дотти, чтобы сохранить эту тайну, Эмили отказалась от своего имени, от своей личности, – устало объяснил Джонни. – Макколи оборвал всякую связь со своей единственной дочерью. Чтобы сохранить тайну от всех, и прежде всего – от Нэн, многое было принесено в жертву за эти семнадцать лет. Как же я мог сразу все выболтать? Сам Макколи просил меня сначала выяснить, а уж потом…

– Что выяснить?

– Действительно ли Дик убил Кристи. Только чтобы Нэн была счастлива, Макколи был готов поверить, что все эти годы он, возможно, ошибался.

– Чтобы Нэн была счастлива, – медленно повторила Дороти.

– И все же, как ты узнала?

– Бланш рассказала, что у ребенка была тетка. Потом я поговорила с Кейт. По ее словам, Макколи просто обожал ребенка.

Прошлое взволновало Дороти.

– Макколи? Да, обожал. «Полли Макколи» – так он называл ее. Глупый детский стишок.

– Полли Макколи, – Дороти попыталась улыбнуться, потому что почувствовала, что вот-вот заплачет.

– Макколи вовсе не сумасшедший, – грустно сказал Джонни. – Он – святой. Что за времена, если невозможно отличить святого от психа. Страдания довели его до болезни. Он знает, что не виноват в смерти Кристи, что ее убил Дик Барти. И тем не менее, – Джонни стукнул ребром ладони по руке, – у него осталось столько душевной щедрости, он помнит, каково быть молодым и влюбленным!

– Бедный человек! Бедная Эмили! Джонни, ты должен был все рассказать нам!

– Я не был уверен до конца.

– Это было совсем необязательно, – вспыхнула Дороти. – Кто дал тебе право судить? Ты не судья. О Джонни, она должна все узнать прежде, чем выйдет за него замуж. Ты не должен допустить, чтобы она, ничего не зная, разбила сердце своего отца! Джонни, это же неправильно! – Дороти почти кричала.

– Бедная Нэн, – мрачно произнес Джонни.

– Бедный Клинтон Макколи, – горячо возразила Дороти.

Дороти нужно было вернуть машину Барту, поэтому они с Джонни поехали в ней. По дороге Джонни рассказал ей о том, что старик посылал деньги на воспитание ребенка и что, по всей видимости, Дик просто охотился за деньгами.

Его слова не очень удивили Дороти.

– Я ожидала чего-нибудь в этом роде, – только и сказала она.

– Значит, ему нужны были ее деньги, – продолжал Джонни. – Мне кажется, он был в бешенстве, когда старик не оставил ему пая в семейном деле. Если бы только Нэн могла понять это!

Дороти вздрогнула:

– Джонни, по-моему, Дик – просто чудовище. Правда?