Лучезарная - [23]

Мы вернулись в Зал Снов и выстроились для вечернего изучения катехизиса. Кира обеспокоенно покачала головой.

– На обеде его не было. Джит никогда бы не оставил Дайо надолго. Наверняка стряслось что-то плохое.

Прежде чем мы смогли продолжить обсуждение, в зал вошли двое жрецов с масляными бородами. Они заняли обычные места на помосте, а мы, кандидаты, встали на циновки. Кира оставила меня и подбежала к Дайо. Барабанная дробь отбила вступление, предшествующее чтению свитка. Та-дак-ка, та-дак-ка. Гун, бом-бом-бом. «Услышьте священную историю создания мира».

Я тщетно пыталась отложить мысли о Санджите, пока жрецы рассказывали историю, делая паузы для традиционного вопроса-ответа.

– Королева Земля и Король Вода полюбили друг друга, – пел один из жрецов, пока другой тихо вторил ему, отбивая ритм на барабане в форме песочных часов. – И родилось у них множество детей: деревья, реки. Создания, что ползают, ке-ду, ке-ду, и плавают, плеск-плеск. Слабы они и лишены речи. Но одиноко ли Земле и Воде? Скажите же!

– Нет, – ответили мы хором. – У них есть друг!

– Точно так! – продолжил жрец. – Пеликан скользит по небу от звезды к звезде, и с крыльев его падают истории – вум-м, вум-м, – способные наполнить тысячу миров. Пеликан старше, чем Земля и Вода, старше даже солнца. Не всегда у него есть крылья и клюв. Иногда у него – копыта и хвост, или лапы и грива, или вовсе нет тела. Кто же наш Пеликан?

– Сказитель Ам!

– Да, Ам, что зовется Прошлым и Грядущим. Но узрите: Пеликан движется в потоке времени подобно ветру, а имен у него не меньше, чем перьев. Как вы его назовете? Выбирайте мудро, ибо в именах скрыта сила.

Высоко над Землей и Водой парит Императрица Небо. Она глядит вниз, а в ней кипит – вш-ш, вш-ш, – ревность. Ведь еще до того, как отдать сердце Воде, Земля была ее возлюбленной сестрой. Теперь Небу одиноко и горько в воздушном царстве. Небеса завывают – ау-у-у, ау-у-у, и океаны кипят – вуш-ш, вуш-ш. Война между Императрицей Небом и Королем Водой длится семь тысяч лет. Покинута Земля и сестрой, и мужем. Узрите ее нового возлюбленного: прекрасного Полководца Пламя.

Дети Земли и Пламени множатся – сильные, яростные! Вулканы! Драконы! Рубины и горы угля. Вода понимает: эти дети не от него рождены. Гневаясь, он оставляет Землю, и озера высыхают, хас-с, хас-с. Поля превращаются в пустыни. Узрите же, как Земля умирает. Кто придет ей на помощь?

– Пеликан!

– Да, Пеликан парит над Землей и пронзает грудь, чтобы накормить ее! Ша-а, ша-а – падает кровь Пеликана на раны Земли. И что же? Новые дети рождены на свет!

Созданы из глины Земли, пробуждены к жизни кровью Пеликана.

– Человечество!

– Да, первые люди. Вода примиряется с Землей, обещая растить ее новых чад, как своих собственных. Сильны ли те дети?

– Да, и умны!

– Эгей, точно так. Но просыпается в Пламени ревность. Злит его союз Земли с Водой и дружба с Пеликаном. Проклинает он человечество тринадцатью смертями. Некогда боги, теперь они смертны, слабы, как животные. Что же им делать? Кто поведет их? Скажите!

– Лучезарный!

– Эгей, точно так! Узрите: Пеликан крадет луч у самого солнца, благословляя первого императора мудростью и состраданием. «Тебе предстоит выбрать одиннадцать братьев и сестер, – говорит Пеликан императору, стряхивая с крыльев масло. – Каждый человек, которого ты помажешь, даст тебе неуязвимость к одной из тринадцати смертей. Выбирай мудро, император, ибо для всего мира ты будешь богом, но смертным – для Совета». Эгей, эгей.

– Конец!

Миф был древним, за исключением части о Лучезарном, которая добавилась пятьсот лет назад, когда Кунлео образовал империю.

Завершив рассказ, жрецы заставили нас перечислить тринадцать причин людской смерти.

– Яд, болезнь, обжорство, – перечисляли мы хором. – Горение, утопление, удушение. Кровотечение, нападение зверей, природная катастрофа. Отказ органов, проклятие ведьм. Избиение, старость.

Лучезарные при рождении получали иммунитет к одной из смертей. Но после сбора полного Совета из одиннадцати человек убить их могла лишь старость – если, конечно, кто-то из советников не становился предателем.

– Слушайте же обязанности советников будущего императора, – изрек жрец после урока, а я забарабанила пальцами по бедру: эти слова я слышала сотни раз. – Одиннадцать должны использовать власть, данную титулом, справедливо и непредвзято. Одиннадцать должны служить принцу, затем империи и только потом – родному королевству. Им нельзя формировать значимые узы вне Совета. Внутри Совета ни одни узы не должны быть крепче, чем верность наследнику. Плотские отношения запрещены, за исключением таковых с будущим правителем Аритсара.

По комнате разнесся шепот. Мне невольно вспомнилась медно-коричневая широкая спина, блестевшая от пота и глины. Я встряхнула головой, чтобы избавиться от мыслей, впервые за этот день благодарная, что Санджита поблизости нет.

– Слушайте же обязанности будущего императора, – продолжил жрец, кланяясь Дайо. – Его Высочеству запрещено жениться. Вместо этого принц должен помазать доверенную советницу, через которую будет служить империи. Его Высочество должен с особым вниманием выбирать сестер по Совету… – жрец на миг умолк и бросил взгляд на женскую половину зала, – поскольку каждая способна родить ему Лучезарного наследника.