Лубочная книга - [7]

Народ постепенно расставался с суевериями, многие из которых имели еще дохристианский характер, и лубочная словесность пополнилась книгами, высмеивающими веру в леших, домовых, русалок. Сильна была в лубке юмористическая струя. Здесь нередко подвергались осмеянию мотовство и самодурство купцов, претензии на образованность и культурность мелких чиновников и мещан, неумение крестьян приспособиться к городской жизни.

С 60-х годов XIX века в течение нескольких десятилетий различные группы и слои «образованной» части общества (церковь, правительственные чиновники, монархисты, либеральная интеллигенция, революционные демократы) предпринимали многочисленные попытки выпускать «книгу для народа», но проникнуть в круг народного чтения и конкурировать с лубочной книгой долго не удавалось. Мешало плохое знание вкусов и потребностей народного читателя, желание не столько удовлетворять его интересы, сколько «воспитывать» и «просвещать», и, наконец, отсутствие стабильной сети распространения книг в деревне. Только толстовское издательство «Посредник», созданное в 1884 году, опираясь на поддержку крупнейшего лубочного издателя И. Д. Сытина и его сеть офеней, смогло составить конкуренцию лубочной книге, которая тем не менее продолжала выходить и позднее, даже в начале двадцатого века.

Сейчас литература вступила в период перемен. Заполняются белые пятна на «картах» современного ее состояния и прошлых этапов. Все очевиднее становится, что она гораздо более многоцветна и разнообразна, чем ее привыкли трактовать иные критики и историки литературы. Стремясь расширить представление о традициях нашей словесности, напомнить о забытых литературных явлениях, мы закономерно должны обратиться к лубку, который на протяжении двух веков читался и обсуждался миллионами читателей. Наивный, а в чем-то даже примитивный, он поможет нам понять ряд явлений в истории и современном состоянии отечественной литературы.

А. Рейтблат

СКАЗКА О СЛАВНОМ И СИЛЬНОМ БОГАТЫРЕ БОВЕ КОРОЛЕВИЧЕ И О ПРЕКРАСНОЙ СУПРУГЕ ЕГО ДРУЖНЕВНЕ

В некотором царстве, в некотором государстве, за морем синим, за пучиной океанской, на местах раздольных, среди лугов привольных, стоял город великий, называвшийся Антон, а в том городе Антоне жил и властвовал князь Гвидон. У князя этого ума была палата; обладал он несметными сокровищами и многочисленным войском и славился сколько богатством своим, столь же могуществом и храбростью необыкновенною.

Вот задумал князь Гвидон жениться, а что, бывало, задумает он, то уж непременно поставит на своем. А задумавши это благое дело, призывает к себе верного своего слугу Личарда и говорит ему:

— Видел я в знаменитом городе Димихтиане у соседа нашего, князя Кирбита Верзеуловича, дочь его прекрасную, княжну Милитрису Кирбитьевну, которая так хороша и пригожа собою, что ни в сказке сказать, ни пером написать, да и красками ни нарисовать. Я пленился этою несравненною девицею и намерен взять ее за себя в замужество. Сослужи мне, Личард, службу верой и правдой: поезжай в Димихтиан и отвези от меня Кирбиту Верзеуловичу поклон и это письмо, в котором я прошу руки его единственной дочери, ненаглядной Милитрисы Кирбитьевны. Услужишь мне — награжу тебя богатством и честию, а не услужишь — то пеняй сам на себя.

— Рад тебе служить до последней капли крови, сколько сил моих хватит, — отвечал Личард и, взяв письмо из рук своего князя, поклонился смиренно и вышел вон. Потом, нисколько не медля, оседлал коня, сел на него и полетел стрелой в Кирбитову землю.

Приехав в Димихтиан, верный Личард отправился прямо во дворец и просил придворных доложить о себе.

— Я, — говорил он, — прислан от высокомощного Гвидона к князю вашему и должен вручить ему лично это письмо.

Когда Кирбит Верзеулович узнал, что к нему от знаменитого и сильного князя Гвидона прислан нарочный гонец, то приказал тотчас же ввести Личарда с почестью к себе в палаты.

Личард вошел к Кирбиту Верзеуловичу, поклонился ему почтительно и подал письмо.

Приняв письмо, Кирбит Верзеулович распечатал его, и когда прочитал до конца, то так обрадовался предложению Гвидонову, что сейчас же пошел в терем к Милитрисе Кирбитьевне.

— Милая дочь моя! — сказал он ей. — Я пришел объявить тебе неожиданную радость, какая и во сне нам не приснится. Ты помнишь того могучего и славного князя Гвидона, который был недавно в нашем княжестве? Гвидон страшно богат, очень умен, известен своей храбростию и, сверх всего этого, собою красавец. Этот завидный жених хочет породниться со мною и предлагает тебе свою руку. Если ты примешь ее, то сама будешь счастлива и меня осчастливишь: мне очень желательно иметь родственную связь и неразрывный союз с таким сильным и непобедимым соседом. Не вздумай отказаться, Боже тебя храни! Накличешь ты на меня и мои земли большую беду: Гвидон обидится, вторгнется в пределы нашего княжества, разобьет наголову рать мою, меня полонит, а тебя нечестию замуж возьмет.

Выслушав отца своего, Милитриса Кирбитьевна вся побледнела, упала пред ним на колени и, заливаясь горькими слезами, сказала:

— Государь мой, батюшка, славный и храбрый князь Кирбит Верзеулович! Не вели меня казнить, а вели слово вымолвить. Поведаю тебе я всю правду-истину. Несколько лет тому назад, когда я была в первой поре молодости, сватался за меня князь Додон, а ты, не знаю по каким причинам, изволил отказать ему в моей руке. Мы друг другу нравились, полюбились, и до сих пор не могу я забыть моего бывшего жениха. Прошу тебя, не отдавай меня замуж за немилого мне Гвидона; если же ты хочешь осчастливить меня навек, то позволь мне вступить в супружество с Додоном, который мил моему сердцу.