ЛСД психотерапия - [118]
В это время Милада проводила долгие часы в странных позах, напоминающих кататонию, однако ее всегда можно было вывести из них, просто разговаривая с ней. Тогда она принимала нормальную позу, отвечала на вопросы и логично объясняла свое поведение. Ее эмоционально и психосоматическое состояние в это время зависело от ее позы. В некоторых позах она испытывала экстатический восторг, океанические ощущения и чувство космического единства; в других – глубокую депрессию, тошноту и метафизическую тревогу. Она сама связывала это явление с ситуацией в ходе ее внутриутробного существования, когда ей приходилось физиологически и механически конкурировать с ее братом-близнецом.
На основе моего опыта работы с другими пациентами я продолжил еженедельное назначение ЛСД несмотря на сохраняющиеся психотические симптомы. Эти сессии почти полностью состояли из негативных переживаний трансперсональной природы. Она постоянно возвращалась к неприятным внутриутробным воспоминаниям, которые она соотносила с эмоциональным расстройством и болезнями ее матери во время беременности, различными эмбриональными кризисами и механическим дискомфортом из-за присутствия в матке близнеца. Она также пережила несколько неприятных кармических последовательностей и архетипических переживаний демонической природы.
Переживание элементов коллективного бессознательного во время трансперсональной сессии. Пациентка стала членом древней культуры, чье название, время и место существования она не знала. Однако она могла нарисовать картину в ее художественном стиле.
Архетипические демонические существа, увиденные во время трансперсональной сессии.
Вверху: стилизованных дракон космического масштаба, представляющий собой принцип метафизического зла.
Внизу: образ крылатого демонического существа, которое ищет источник божественного света и мешает субъекту достичь его и слиться с ним.
На последней фазе лечения проявился совершенно необычный феномен: неожиданно ЛСД сессии вызвали явно парадоксальный эффект. Под действием ЛСД Милада казалась абсолютно нормальной и отлично понимала и могла критически оценивать свою ситуацию; когда действие препарата ослаблялось, симптомы психоза переноса возвращались. В конце концов, в своей 19 сессии она провела несколько часов в глубоком эктатическом состоянии, в котором превалировало ощущение космического единства. К моему удивлению, когда она закончила сессию, у нее не осталось никаких прежних психотических и невротических симптомов, а ее структура личности полностью восстановилась.
По ее описанию, она смогла взглянуть на мир и на саму себя совершенно по-новому. Она обрела жажду жизни, умение восхищаться природой и искусством, полностью изменила отношение к своим детям и смогла отказаться от прежних нереалистических амбиций и фантазий. Она смогла вернуться на работу и выполнять ее хорошо, развелась с мужем и стала жить одна, заботясь о двух своих детях. Насколько я знаю, на протяжении следующих двенадцати лет с момента окончания лечения она больше не нуждалась в психиатрической помощи.
У нескольких других шизофренических пациентов, которых я лечил при помощи ЛСД терапии, процесс был сходным, но менее драматичным, чем описанный выше. 3 Американский психиатр Кеннет Годфри (Kenneth Godfrey) также занимался этой сложной задачей и сообщал об успешном лечении психотических пациентов при помощи серий ЛСД сессий. (31)
Даже в наилучших условиях пациенты с выраженными параноидальными наклонностями не должны проходить лечение с применением ЛСД в силу того, что они включают терапевта в свою параноидальную систему и начинают воспринимать его или ее как преследователя. Хорошие терапевтические отношения, основанные на базовом доверии, являются наиболее важным условием успешного психоделического лечения. Для гладкого течения терапии абсолютно необходимы информированное согласие, активный интерес и сотрудничество. Этого очень трудно добиться при работе с параноидальными пациентами: даже в наиболее простых случаях требуется долгая и интенсивная немедикаментозная работа. Если ЛСД назначается параноидальному пациенту, он или она обычно проводят сессию в полной психологической изоляции и винят во всех эмоциональных и психосоматических трудностях терапевта. Необычная природа и разнообразие психоделических переживаний при этих условиях может только усилить и оправдать подозрения пациента в том, что замыслы терапевта нечисты, что сделает его в глазах пациента представителем зла космического масштаба.
Психотические проявления маниакально-депрессивного психоза можно лечить при помощи ЛСД психотерапии, хотя в этой категории пациентов можно столкнуться с особыми проблемами. Единичная ЛСД сессия часто может привести к полной ремиссии депрессивного или маниакального эпизода. Так же единичное назначение препарата может изменить фазу заболевания, переводя депрессию в манию или наоборот. В этом смысле эффект ЛСД сравним с эффектом электрошоковой терапии. В рамках концепции, представленной в этой книге, такие переходы можно понимать как трансмодуляции СКО или БПМ – химически запущенные сдвиги в динамических управляющих системах, влияющие на эго пациента. Кажется, что при маниакально-депрессивных психозах ЛСД может вызывать такие смены легче и чаще, чем в других диагностических категориях. Причиной этого может быть нестабильность и периодичность, которые типичны и характерны для этого заболевания.
